Судя по экспрессивности, для нее это была больная тема. Дождавшись, пока она сотрет потекшую тушь, я осторожно поинтересовалась:
– А что бы случилось, если бы я согласилась?
– А что, по-твоему, происходит с телом без души? – блондинка высморкалась. – Ты бы умерла.
Вот так вот. Все очень просто.
Я медленно перевела взгляд на табличку у входа в ректорский кабинет, которую даже не дочитала до конца перед тем, как ворвалась туда. Надпись на ней показалась мне подозрительно знакомой.
«Пх’нглуи мглв’нафх».
И чем, по логике, было тогда это место? Мискатоникским университетом[3]? В любом случае, похоже, оно было институтом моих кошмаров.
Ниже был приклеен стикер с надписью, сделанной черным маркером: «Ректор. НЕ входить!». Спасибо за предупреждение. Но лучше бы вы написали «Страшный монстр из бездн подсознания. Если хотите жить – НЕ входите!!!». Возможно, тогда существовал бы хоть один шанс, что студенты прислушаются.
– Пойдем, – потянула меня за рукав Леонор.
Я послушно побрела за ней, впадая в прострацию, – что, конечно, было лучше неконтролируемой паники, но тоже не очень круто. Позволила завести себя в лифт, доволочь до комнаты, получила стопку книг высотой с себя и села на кровать.
Да… Кажется, день немного не задался.
– Ты в порядке?
Мое состояние обеспокоило даже Софию, сбросившую на время свою маску высокомерности. Она присела возле кровати на корточки и попыталась заглянуть мне в глаза. Я с трудом нашла в себе силы кивнуть. Ощущение щупальца на шее не отпускало, и я подозревала, что это еще долго будет мне сниться в кошмарах.
– Этот ваш ректор…
– Немного нефотогеничен, согласна. Но это уже проблемы журналистского клуба, а не наши.
То есть то, что ректор – не человек и даже не антропоморфное существо, мою соседку не смущало. А вот что он плохо получался на фотографиях, где торжественно перерезал ленточку на новом здании библиотеки, – это, конечно, было проблемой.
Я нервно хихикнула.
– Что там у тебя? – София заинтересовалась кипой книг на постели.
Я тоже на нее взглянула. Сказать честно, у меня в год еще ни разу столько учебников не набиралось. Хихиканье перерастало в полноценную истерику.
– Правила поведения, кажется…
Пришла в себя я от того, что мне в руки сунули кружку с чем-то теплым. И сладким. Я машинально сделала глоток, прежде чем посмотрела, что там. Какао. С ванилью и миндальным сиропом.
После второго глотка меня хватило на то, чтобы наконец рассмотреть комнату. Она была небольшой и еще необжитой на моей половине, но довольно уютной. За дверью стояли вешалка для курток и небольшой шкаф – один на двоих – для длинных вещей. Возле шкафа – окно. Сейчас уже стемнело, и не было видно, куда оно выходило, но размер впечатлял.