По морю плыли словно хрустальные глыбы, внутри каждой тысячи факелов – красноватые, нежно-зеленые, как молодая листва, темно-багровые и цвета того фрукта, что растет в теплых землях и называется персиком.
Когда Ивару надоело лавировать меж них, свернул к берегу, где вода оставалась чистой. Парус пришлось на время спустить, а дружинникам – немного поработать веслами.
Суша приблизилась, надвинулся обрыв высотой как раз с три мачты, если их поставить друг на друга. Стало видно, что у его подножия, на мелководье разлеглись странные звери, похожие одновременно на китов и лягушек, разбросали перепончатые лапы, выставили лоснящиеся спины.
Ближайший приоткрыл глаза, светившиеся, точно гнилушки, распахнул пасть, где убрался бы дом.
– Мы просто идем мимо, никого не трогаем, – сказал Ивар. – И вообще тебе приснились.
Громадный зверь озадаченно мигнул, опустил веки, зато соседний заворочался, забил хвостом размером с парус, поднимая волну. Третий зевнул, щелкнул зубами так, что эхо завозилось в ущельях берега, а шорох побежал по морю, оглаживать бока светящихся айсбергов.
Когда тех стало поменьше, Ивар отошел от суши – береженого асы берегут, да и ваны приглядывают. Разбудил себе на смену Гудрёда, тот поднял дрыхнувших до сего момента дружинников.
Конунг же улегся на лавку и натянул на себя одеяло.
Проснулся от дикого рева, в первый момент решил, что вновь сошлись с кем-то местных чудовищ, и оно радостно вопит, радуясь, что обед сам чуть ли не в рот лезет. Затем только сообразил, что драккар накренен очень уж сильно, и что это ветер воет так, как и дюжине драконов не под силу.
– Вставай, конунг! – крикнул в самое ухо Ингьяльд. – Тут что-то… что-то… нечто невероятное!
Поднявшись, Ивар пошатнулся – с такой мощью ураган ударил в лицо. Перехватило дыхание, воздух показался жестким и холодным, словно айсберг. Разглядел, что суша неподалеку, не приблизилась и не удалилась, пока спал, небо затянуто тучами, а на море совсем нет волн.
Решил даже, что блазнится спросонья – при таком ветре обязано подняться волнение!
– Что за ерунда… – пробормотал он, убедившись, что море и вправду тихое.
Вода оставалась гладкой, лишь слегка морщилась, словно жидкое масло, летели брызги. Корабль не раскачивало, не швыряло, а устойчиво кренило в одну сторону, и викинги сидели вдоль борта, напряженные, с выпученными глазами и удивленными лицами, как бледные совы.
– Давно началось!? – спросил Ивар, нагнувшись к молодому эрилю вплотную.
Ветер комкал слова, запихивал назад в рот, а те, что все же выбирались наружу, рвал на куски и уносил прочь. Приходилось орать, напрягая горло, да и то получалось не громче, чем шепот простуженного крота.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст