– Что случилось, Тенгиз?
– Ничего, Кямал-джан, – негромко, но неожиданно спокойно и уверенно ответил наш клиент. – Ещё хочу.
– Ты один?
– Нет, с мусорами, – для такого момента сыронизировал Тенгиз максимально убедительно.
– А, это хорошо, – оценили шутку за дверью. – Ну, тогда добро пожаловать.
Дверь открылась. Алиев с силой отшвырнул Тенгиза в мою сторону, ворвался в квартиру, сходу врезал барыге стволом по голове, и громко произнёс: «Милиция, всем на пол, руки за голову!» Барыга рухнул лицом вниз. Из квартиры не донеслось ни звука. Мы зашли следом, я запер входную дверь, за шиворот отволок вновь оцепеневшего Тенгиза в ванную, и приковал там наручниками, чтоб не мешался под ногами. Барыга молча лежал в коридоре лицом вниз, сцепив руки на затылке. Алиев передвигался по комнатам со стволом в руках, и осматривал жилище.
– Порядок, лейтенант, – удовлетворенно сказал он, выходя в коридор, и показывая большой пакет граммов в пятьдесят. – В одной комнате женщины, героин фасуют. Сидят тихо, не дёрнутся. Напуганы очень. Там килограмм, не меньше, прямо по полу рассыпан, чуть ли не на газете. Так что сроков на всех хватит. Вон телефон в углу, звони в отдел, вызывай.
Я сделал пару шагов в сторону аппарата. С пола послышалось ненавязчивое покашливание. Алиев подавил довольную улыбку, присел рядом с барыгой, на всякий случай тщательно обыскал его на предмет оружия, велел подняться, и развернул у него перед лицом ксиву. Барыга оказался азербайджанцем лет сорока пяти, вполне приличной внешности, чисто выбритым и в опрятной домашней одежде. И встреть я его на улице, никогда не заподозрил бы в торговле наркотиками.
– Ну, что, Кямал, приехали? – будничным тоном, безо всяких эмоций спросил у него Алиев.
– Давай спокойно поговорим, началник, – тоже спокойно, почти без акцента произнес Кямал. Видимо, матерый барыга чувствовал ситуацию очень хорошо, хоть и вряд ли мог заподозрить, что на самом деле никакие мы не менты. – Пойдём в тот комната, и там вдвоём поговорим, без всех людей.
– Ну, пойдём… поговорим. Только без шуток, – Алиев пошевелил пистолетом. Барыга приоткрыл дверь, за которой сидели женщины, и произнес какую-то длинную фразу на азербайджанском языке. Я внимательно посмотрел на остававшееся бесстрастным лицо Алиева, и успокоился окончательно. Они ушли беседовать. За дверью ванной раздался протяжный, тяжёлый вздох.
Примерно через полчаса они вышли. Барыга очень довольный увивался вокруг Алиева и приглашал ещё зайти. Алиев снисходительно, чуть брезгливо улыбался уголками рта. Мы забрали из ванной Тенгиза, сковали ему руки за спиной, и вывели за дверь. Барыга с фальшивым сочувствием с