Первое заключается в том, что анализируемое содержание сказок рассматривается в более широком социально-педагогическом контексте, задающем внутреннюю логику и акценты в интерпретации этого содержания. Такая установка по отношению к сказочному фольклору является достаточно корректной даже с позиций классической герменевтики. Как указывает Х. Г. Гадамер, необходимо «помнить о собственной предвзятости, дабы текст проявился во всей его инаковости и тем самым получил возможность противопоставить свою фактическую истину нашим собственным пред-мнениям» [2, с. 321]. Таким «пред-мнением» в нашем случае являются социально-педагогические установки на текст сказок, которые позволяют выявить новое и актуальное содержание этого текста именно для социально-педагогического знания, в противном случае воспринимающегося как набор банальностей или нелепостей. Именно задаваемый контекст делает интерпретируемый текст информативным и эвристичным.
Другое основание для рассмотрения текста сказок как социально-педагогического заключается во внимательном восприятии предлагаемых в них ситуациях, образах, сюжетах как иносказания о скрытых в причудливости сказочного материала социально-педагогических смыслах и значениях. Соответствующая расшифровка сказочных текстов может быть адекватной этим текстам при условии обращения к привычным, распространенным ассоциациям в восприятии предлагаемых сказочных аллегорий, персонажей, словосочетаний и т. д. Эти ассоциации помогают также более наглядно представить скрытую в сказочных сюжетах дидактику и «жизнестроительный» смысл. Например, вряд ли кто даже среди специалистов-исследователей сказочного фольклора будет возражать, что Лиса в русских народных сказках чаще всего должна ассоциироваться с хитростью, мошенничеством, наглостью, но не с простодушием, наивностью, честностью и т. д. То же самое можно отнести к ассоциативному восприятию отдельных сказочных ситуаций и положений. Например, «курица, несущая золотые яйца» ассоциируется с источником богатства («Курочка-Ряба»).
Следующим важным концептуальным основанием изучения и интерпретации русских народных сказок является допущение о том, что все, что происходит в сказках, не является случайным. Все сцепление отдельных эпизодов, сюжетных поворотов в сказках, их последовательность есть разворачивание общего назидательного смысла, который часто обозначается в самом начале сказки (в первом эпизоде, образе, ситуации и т. д.). Соответственно? здесь необходимо выйти к сказочному тексту как целому, по отношению к которому оценивается отдельный эпизод сказки и наоборот – через отдельные фрагменты сказки познается ее общий смысл («герменевтический круг»). Такой подход оправдан потому, что большинство сказок является законченным произведением, в котором, действительно, нет ничего лишнего и случайного. А это вполне согласуется и со следующим герменевтическим правилом – «соответствие всех частностей целому суть критерий правильности