Жара заставила отступить на шаг, затем еще на один.
Запах гари ел ноздри. Ивар отходил, пока не уперся спиной в ограду.
– Боги! – стоявший неподалеку конунг воздел руки к небесам. В светлых глазах его блеснули алые огоньки, а холодное лицо отразило жестокую радость. – Смотрите с высоких престолов, как я свершил месть!
Викинги, прикрывая лица, пробирались к пролому на месте ворот – жара внутри ограды сделалась нестерпимой. Самые ловкие перебирались прямо через частокол, спрыгивали на другую сторону.
– Ты свершил доброе дело, конунг, – сказал подошедший сзади Арнвид, – но нам пора уходить. Оттуда никто не выберется.
– Рано! – почти прорычал конунг. – Дождемся, пока все рухнет!
Но за ограду, тем не менее, отошел. Прочие викинги уже были там, рвущийся к небесам гигантский столб пламени освещал лица, мокрые от продолжающего лить дождя, по гладкой поверхности шлемов ползали желтые блики. На гибнущую усадьбу все смотрели молча.
Сквозь гул пожара прорезался мощный треск, и дом, высившийся среди огня закопченной коробкой, медленно и величаво рухнул. Вслед за ним начали падать пристройки.
– Все, уходим! – приказал Хаук, резко отворачиваясь. – Мы свое дело сделали. Нам нужно отплыть до рассвета.
Когда добрались до корабля, на востоке вовсю полыхала заря. Розовое сияние рвалось выше и выше, поглощая звезды, и немного оставалось до того момента, когда на землю упадут первые солнечные лучи.
– Ну как? – встретил прибывших Эйрик Две Марки.
– Слава Херьяну, – ответил конунг, – Тормод грызет сейчас ледяные камни в Хель, пытаясь остудить прогоревшее брюхо.
Хаук, морщась, стащил шлем.
– Все на весла! Нам нужно как можно быстрее убраться из Раумсдаля!
Вемунд, впившийся в копченую свиную ляжку, вздрогнул, а на широком лице его отразилось горькое разочарование.
– Вот так всегда, – сказал он Ивару, – нет бы переждать чуток, дать червячка заморить… Эх!
– Потом заморишь, – ответил Ивар, который чувствовал, что от усталости не поднимет даже тонкий прутик. – В Вальхалле.
Загребные опустили весла в воду, послышался плеск, и драккар, неторопливо отвалив от берега, принялся разворачиваться драконьей головой к выходу из фьорда.
На этот раз обреченный в жертву конь был вороным, без единого светлого пятнышка. Роскошная смоляная грива блестела, в глазах стоял испуг, а под шкурой перекатывались выпуклые мышцы.
– Красавец, – одобрительно сказал покупавший животное Арнвид, – богам должен понравиться!
Конунг лишь хмыкнул, но не сказал ничего, а по выразительности его лицо могло поспорить с плитой древнего алтаря, сплошь покрытой странными корявыми рунами.
Сверкнул клинок, ловя свет взошедшего недавно солнца, и с обманчивой нежностью коснулся лошадиной шеи. Животное