– Они приняли решение, – тихо произнес полковник. – Мы советовались с психоаналитиками.
– Понимаю. Они подсказали вам мой психотип. Конечно, я совсем забыл. Вам нужно было узнать, буду ли я сопротивляться, или постараюсь избежать с вами встречи. Хотя по тем молодым людям, сидящим в «БМВ», я понимаю, что избежать с вами встречи было невозможно. Я прав?
Полковник кивнул, уже не пытаясь что-либо ответить.
Он достал из кармана небольшой пакетик, передал его старику. Тот был немного разочарован.
– Белый порошок, – сказал он мрачно. – Впрочем, все правильно. От чего еще я могу умереть, если не от сердечного приступа. В моем-то возрасте. Этого я не учел.
– Простите, что не учли? Я не понял, – спросил его полковник.
– Нет, ничего. Это я по-стариковски просто думаю вслух. Спасибо вам.
– За что? – изумился полковник. В его взгляде было невольное уважение к этому смертнику, так красиво державшемуся.
– За все. За мою жизнь, за мою работу. Вы наполнили мои последние дни смыслом, подарили уже окончательно рухнувшую надежду, заставили вспомнить молодость. Что может быть лучше этого?
Старик тяжело встал.
– Не провожайте меня. И уберите ваших церберов. Они мне ни к чему. Я не собираюсь скрываться.
– Мы знаем, – кивнул полковник.
– Прощайте. – Старик повернулся, тяжело зашагал по дорожке.
Полковник долго смотрел ему вслед. В конце аллеи трое молодых ребят, расположившись со своими скрипками, играли вальс Штрауса. Старик подошел к ним ближе, выгребая все деньги из кармана.
– Что сыграть, дедуня? – спросил его один из подростков.
– Гимн Советского Союза, – попросил старик.
Ребята переглянулись, пожали плечами, заулыбались.
– Давай Гимн.
Полковник смотрел, как выпрямивший спину старик слушал Гимн последний раз в своей жизни.
Он еще раз отметил, как мужественно держится этот старик. И невольно подумал, сумеет ли он сам так достойно уйти. Ответ на этот вопрос он получил уже через два часа в подъезде своего дома. Его застрелили пятью выстрелами в упор, не дав даже осознать происходящего. Его психоаналитики советовали сделать это быстро и без лишних разговоров. Что и было сделано.
ГЛАВА 2
Невыносимо болела голова. С раннего утра у него было плохое настроение. Сначала пришло сообщение о провале Беркута. Они возлагали такие большие надежды на этого агента. Затем неудача в Минске, когда посланный туда «ликвидатор» выпустил в жертву пять патронов, но агент, вопреки любой логике, остался жив. Правда, это была вина и «ликвидатора»: по правилам он должен был сделать контрольный выстрел в голову или в сердце, но, видимо, увидев залитое кровью лицо жертвы, успокоился. А тому пуля просто поцарапала кожу. Теперь предстоял неприятный разговор с самим директором Службы внешней разведки. Тот никогда не прощал подобных неудач.
Генерал