У Тохтамыша же конница – в основном из ополченцев, диких степняков. На лошадях они ездят отлично, садясь на них сызмальства. Из луков стреляют метко, саблями рубятся отчаянно. Но! Воинского порядка не любят, дисциплины не понимают, и выбить из них этого нельзя – не понимают, и научить их этому невозможно.
Да еще и с союзниками, с их войсками считаться приходится! Одна русская пехота чего стоит. Вон, суздальский князь сыновей своих, Семена и Василия, с воинами прислал. А коней не дал, да и сражаться урусы только в пешем строю могут. Спору нет, нужна пехота – с флангов прикрыться, при осаде городов. Но уж больно медлительна!
После разговора с диван-беги, долгого и тягостного, хан направился к дочерям. Раз обещал – слово надо держать.
Войдя на женскую половину и подойдя к комнатам близняшек, он услышал девичий визг. Пинком ноги он распахнул двустворчатую дверь.
Одна из близняшек при его появлении прекратила кричать. Платье ее было обрызгано чем-то темным. Рядом с растерянным видом стояла побледневшая служанка с чайником в дрожащей руке.
– Хан, она испортила мое платье! – Ханеке вскочила и бросилась к отцу.
– Успокойся, девочка, она больше не войдет в твою комнату. Эй, евнухи!
В дверях появились двое мужиков с расплывшимися, по-бабьи безволосыми лицами.
– Выпороть служанку плетьми и пусть ухаживает в конюшне за ослами!
– Слушаемся, эфенди!
Евнухи подхватили испуганную служанку под руки и поволокли на задний двор к хозяйственным постройкам.
Тохтамыш погладил Ханеке по голове, с гордостью глядя на расцветающую юную дочь, и подумал: «Совсем уже взрослая стала, скоро четырнадцать лет исполнится. Пора приглядывать ей жениха, а потом – и замуж. Только с женихом не прогадать бы – чтобы из знатного и уважаемого рода был, где воинов много, дабы в верных подданных ходил, на кого опереться можно». Помнил еще хан времена замятни, когда за короткое время сменилось двадцать пять правителей Орды. Некоторые по три месяца всего успели посидеть на троне. Кого потом претенденты зарезали, кого отравили, потому как недальновидными были. Пришел к власти – в первую очередь недовольных и конкурентов убери. Если надо – казнить можно, придумав подходящий повод, или из Орды выслать, чтобы не мутили народ. И никто тогда слова поперек сказать не сможет. Хан в Орде – всевластный хозяин, может казнить или миловать любого. Сам Тохтамыш прошел через это, на своей шкуре почувствовал жесткие законы ханского двора и успешно применял их. Недовольные, конечно, были – как без этого, но и Тохтамыш не дремал, окутал сетью доносчиков всю Орду.
Особенно беспокоило его положение в Крыму. Города крымские далеко, от соседей, греков да генуэзцев, всяких мыслей дурных нахватались. Подчинить бы себе весь Крым, но это