– Я заболел из-за камня?
– Да.
– Значит, не повезло. Я ведь вообще ничем не болел, пока не начал его таскать.
– Неправильно. Камень тебя защищал от болезней, но не всегда. Давая защиту, он требовал что-то и для себя. Но ты не давал это.
– Не понял?
– Это непростой камень и он выбрал тебя. Хотел быть ближе к тебе. Его следовало носить на шее или хотя бы в кармане, но не в мешке с вещами. Между вами возникла слишком тесная связь, и я не знаю, как ее разорвать. Никто не знает. Это уникальный камень, с таким мы еще не сталкивались. Тебе, Леон, надо держать его при себе. Все время. Нельзя делать долгие перерывы, связь может ослабевать, и ты умрешь, как умирает человек, если обрезать веревку, на которой он висит над пропастью.
– А на вид всего лишь камень…
– Я же сказала, это непростой камень.
– Да понял я, понял.
– Вот шнурок, он прочный. Можешь повесить на шею. Пусть будет с тобой. Думаю, головная боль пройдет сразу.
– Как скажешь. Когда мне можно будет выйти наружу?
– Не считая головной боли, ты здоров. Но пока еще слаб.
– На такой кормежке силачом не стать.
– Прости, Леон, но у нас не очень хорошо с продуктами. Других нет.
– Я не знал, извини. Ну так что, мне, наконец, можно выбираться?
– Если очень хочешь, можешь идти.
– Спрашиваешь! Да я тут вечность уже провалялся.
– Всего лишь одиннадцать дней.
– Да? А мне показалось, что чуть ли не год.
– Вначале тебе было плохо, а плохое любит растягиваться в мыслях. Я могу выйти с тобой, показать все. Но твоя одежда слишком легкая, а здесь холодно. Подожди, принесу что-нибудь.
Глава 2
Кайра принесла нечто, чему в моем небедном лексиконе не подобралось приличного названия. Какое-то убожество, небрежно скроенное из обрывков шкур разных животных. Причем шкуры эти обработали весьма небрежно, в иные времена я бы к такому побрезговал прикасаться. Засаленная телогрейка с лагерным номером и простреленная конвоирами в восемнадцати местах на фоне этого унылого лапсердака казалась бы изделием от-кутюр. Но выбирать не приходится, ведь снаружи и правда не тропический курорт, это я хорошо запомнил еще со времен полета через горы.
С большим интересом заглянул за занавеску. Я не первый раз бросал взгляды в следующее помещение, но там было темно, как в склепе, а тупой шарик не соглашался менять свой обычный маршрут ни за какие коврижки. Но теперь в нем не было нужды: Кайра, переступив за порог, взмахнула рукой, и над ее головой зажегся такой же. И не просто начал хаотично передвигаться