– Боже правый! Мистер Саммерс!
– Погодите, погодите! Поймите меня правильно, мистер Тальбот, я вас вовсе не осуждаю!
– А выглядит почему-то именно так!
Я вскочил было из-за стола, но Саммерс протянул ко мне руку таким просительным жестом, что я снова сел.
– Хорошо, продолжайте, если без этого никак.
– Я завел этот разговор не ради себя.
Некоторое время мы оба молчали. Потом Саммерс сглотнул – с усилием, будто во рту у него действительно была изрядная порция бренди.
– Сэр, вы воспользовались своим происхождением и будущей должностью для того, чтобы добиться невероятного внимания к своей персоне – я не осуждаю, вовсе нет! Кто я такой, чтобы подвергать сомнению традиции общества, если не сказать – законы природы? К чему я веду: вы ощутили все привилегии вашего положения. Я же призываю вас возложить на плечи подобающие им обязанности.
Примерно за… пусть будет за полминуты – ведь что такое время на корабле или, возвращаясь к странному сравнению, которое выходка Колли только усилила, – что такое время в театре? Так вот, примерно за полминуты я пережил невероятное разнообразие чувств – гнев, стыд, злость, изумление и замешательство, которое разозлило меня более всего, учитывая, что до этого разговора я понятия не имел о тяжелом положении мистера Колли.
– Что за дерзость, мистер Саммерс! Что за невероятная дерзость! – Когда перед глазами у меня прояснилось, я увидел, что загорелое лицо лейтенанта страшно побледнело. – Дайте мне прийти в себя. Стюард! Бренди!
Бейтс примчался бегом – видно, голос мой звучал более чем властно. Я не выпил стакан залпом, а сел и уставился в него.
Вся беда была в том, что Саммерс говорил правду!
– Ваш визит, сэр, к попутчику такого рода… – продолжил, наконец, Саммерс.
– Мой визит? Лезть в эту вонючую дыру?
– Отвечу вам словами, которые больше всего подходят к сложившейся ситуации: ноблесс оближ, сэр, положение обязывает.
– Черт бы побрал ваш французский, Саммерс! Хорошо, сделаю, что вы просите. В конце концов, я верю в честную игру!
– Именно это я и надеялся услышать.
– Серьезно? Ах, как великодушно с вашей стороны, сэр!
Мы снова замолчали. В конце концов я, довольно резко, сказал:
– Что ж, мистер Саммерс, не могу не признать, что вы правы. Я не проявил должной чуткости. Однако же человек, который поучает взрослых как провинившихся школьников, не вправе ожидать за это благодарности.
– Боюсь, что так.
Нет, это было уже слишком.
– Неужели, на ваш взгляд, я настолько злобен, мелок и мстителен? Можете не бояться, от меня ваша драгоценная карьера не пострадает! Ни к чему равнять меня с врагом!
В это время в салон вошли Деверель, Брокльбанк, еще кто-то, и разговор перешел на общие темы. Я постарался побыстрей убраться в каюту, захватив с собой стакан, и уселся там, раздумывая, что же теперь делать. Кликнул Виллера и велел ему найти Филлипса. У слуги хватило наглости спросить, зачем мне это понадобилось, и я в самых