– Что ж, сэр, – обратился я к Виллису, – мы и впрямь находимся επ' ευρέα νώτα θαλαάσσης[6], не так ли?
Виллис ответствовал, что французского он не знает.
– А что вы в таком случае знаете, молодой человек?
– Оснастку, сэр, строение судна, шпангоуты, морские узлы, компасные румбы, сажени на лотлине и еще, как солнце пристреливать.
– Вижу, мы в надежных руках.
– Это не все, сэр. Знаю, как ружье устроено, как опреснять воду, и даже военный устав.
– Военный устав опреснять нельзя, – серьезно поправил я. – Сейчас самое время задать французам соли и перцу! Что ж, на мой взгляд, ваша голова набита познаниями не хуже, чем шкатулка для шитья моей матушки – всяческим тряпьем. Только за что же вы хотите пристрелить солнце? Чем обидело вас наше светило?
– Да вы меня дразните! – оглушительно расхохотался Виллис. – Даже сухопутные, прошу прощения, знают, что это значит – определять высоту.
– Прощаю вам «даже», сэр. И когда же вы этим займетесь?
– Посмотреть хотите? Да через несколько минут, в полдень. Мистер Смайлс придет, мичман, мистер Дэвис и мистер Тейлор – два других гардемарина, сэр, только мистер Дэвис на самом деле мало что соображает, слишком уж старый, а у мистера Тейлора, моего друга – вы только капитану не говорите – секстан сломанный, потому что тот, что дал ему отец, он заложил. Поэтому мы договорились: брать мой по очереди и называть высоту с разницей в две минуты.
Я схватился за голову.
– Так вот на какой паутинке висит безопасность всего корабля?!
– Чего, сэр?
– Боже правый, да с тем же успехом можно было довериться моим братишкам! Выходит, наше местоположение определяет выживший из ума гардемарин да сломанный секстан, так, мой мальчик?!
– Господи, да нет же, сэр! Во-первых, мы с Томми хотим уговорить мистера Дэвиса поменяться: его хороший на тот, что у Томми. Потому что мистеру Дэвису все равно на что глядеть. А потом ведь и капитан, и мистер Смайлс, и другие офицеры – они тоже свое дело делают.
– Понятно. То есть вы не просто стреляете по солнцу, а даете по нему целый бортовой залп. Что ж, погляжу, а может, и сам выстрелю – зря мы, что ли, вокруг него крутимся!
– Мы не крутимся, сэр, – ласково объяснил Виллис. – Мы просто ждем, пока солнце не поднимется, и измеряем угол, когда оно находится в самой высшей точке, ну и время замечаем тоже.
– Послушайте, друг мой! Вы буквально возвращаете нас в Средние века! Не удивлюсь, если скоро мы начнем цитировать Птолемея.
– Не знаю я никакого Птолемея. Просто жду, когда солнце выше всего будет – вот и все.
– Но ведь это не более чем видимое движение, – терпеливо втолковывал