Трупа Петрухин, разумеется, не видел. Но очень хорошо представлял, как выглядит голова человека после выстрела из обреза с близкого расстояния…
– …Ф-фу!!! Накурили-то! Впору топор вешать! Неужели нельзя хотя бы раз в полчаса проветривать?!
Бесцеремонно вклинившись в процесс мужицкого мозгового штурма, на кухню, на правах хозяйки дома, заглянула младшая сестра Купцова – Ирина.
То была высокая, миловидная барышня, с не по годам развитой фигурой и несовременной, но совершенно очаровательной, цвета воронова крыла, косой, небрежно перекинутой через плечо. Эдакая селянка – кровь с молоком! – невесть как очутившаяся в урбанистических унисекс-джунглях. На руках Ирина держала глакодшерстную рыжую кошку. Выражение морды которой свидетельствовало о глубоком неудовольствии вечерним визитом незнакомца, беспардонно оккупировавшего ее законную территорию.
– Мы проветривали! Буквально десять минут назад! – принялся смешно оправдываться Купцов. В делах бытовых и житейских своей деловой и дюже бойкой сестренки он, похоже, откровенно побаивался. Хотя по возрасту вполне мог годиться Ирине в отцы. В те, которые «по раннему залёту». – Вот честное слово! Правда, Дим?
– Истинно так! – улыбаясь, подтвердил Петрухин.
– Ну не знаю, как вы тут проветривали, – проворчала сестрица, – если вон Муську от дыма уже просто тошнит.
– Она сама виновата. Не фига ей тут под дверью тереться, мужские разговоры подслушивать.
– Ничего она и не подслушивает. Она есть хочет, а войти на кухню боится.
– Ленька, у тебя скотина не кормлена, а ты молчишь! Ладно, сейчас уладим. – Петрухин подхватил с тарелку жирный кусочек скумбрии и метко зашвырнул его в кошачью миску. – Гуляй, Маня!
Животина стремительно соскочила с хозяйских рук и пулей метнулась за деликатесом. Однако Ирина оказалась еще проворнее и перехватила кусок перед самым кошкиным носом. После чего строго зыркнула на Петрухина:
– Дмитрий Борисович! Да вы что?! Она ведь у нас только сухой корм ест. У нее на рыбу аллергия.
– У кошек аллергия на рыбу! Куда катится этот мир?
– Вот и я о том же! – угоднически поддакнул Купцов. – Совсем избаловала животное.
Презрительно фыркнув, Ирина подошла к настенному шкафчику, достала оттуда пакет с вискасом, отмерила в мисочку невеликую горку «кошачьего сухофрукта» и поманила кошку в комнату:
– Пойдем отсюда, Мусенька. И не слушай, что говорят эти глупые дядьки. У них от пива их дурацкого соображение совсем в отключке.
– Сеструха у тебя, оказывается, совсем невеста, – проводил их взглядом Петрухин. – В каком классе-то уже?
– Одиннадцатый. Через месяц – выпускные.
– Охренеть!.. Кстати, о «соображениях»: так что ты обо всем этом думаешь?
– Думаю, ты прав, Димон: скотство оно и есть.
– В каком смысле?
– Вот