Эти вылазки приводили Катриону в восторг. Сопровождая свою экономку, она открыла для себя новый удивительный мир. Позже миссис Керр расширила границы этого мира: она взяла молодую женщину покупать ткань на одежду будущему младенцу. И вскоре уже сама Катриона говорила:
– Миссис Керр, мне нужно сходить в галантерейную лавку. Кажется, у меня кончается этот прелестный голубой шелк для детских чепчиков. Нужно ли что-нибудь от мясника, раз уж я прохожу мимо?
Миссис Керр вовсе не казалось странным, что ее молодая госпожа была столь несведуща в повседневных делах. Катриона объяснила славной женщине, что рано осталась сиротой и росла в сельском монастыре. Тогда это была обычная история.
Дни становились все короче, и, решив, что молодая дама не должна по вечерам оставаться одна, миссис Керр привела за ней ухаживать свою двадцатилетнюю племянницу по имени Салли. Эта девушка была похожа на свою тетку – такая же пухлая и жизнерадостная. Ее присутствие скрашивало одиночество Катрионы. Молодые женщины вместе шили, или Катриона читала вслух, уютно устроившись перед камином. Будущая мать настолько привязалась к новой подруге, что спросила, не останется ли та и потом, когда придется смотреть за ребенком. Салли с радостью согласилась.
Фиона и Адам отпраздновали Рождество в Париже со своими кузенами Лесли. На Новый год пришли поздравления из Гленкерка. В них, среди прочего, сообщалось, что Патрик до сих пор не сумел отыскать Катриону. Девка словно сквозь землю провалилась. Адам покачал головой и внимательно посмотрел на жену.
– Ты тоже мне когда-нибудь такое устроишь, дорогая?
– Нет, – ответила Фиона, стрельнув глазами.
Адам посмотрел внимательнее.
– Боже мой! – закричал он. – Ведь ты знаешь, где она! Знаешь! Так ли?
Его взгляд был ужасен, и Фиона перетрусила.
– Кат в нашем эдинбургском доме. Она взяла с меня обещание никому не говорить об этом! Я думала, что она уже давно вернулась домой и вышла замуж за Гленкерка, – зачастила Фиона. Потом она рассмеялась. – Ей не занимать мужества, этой Кат! Что за молодчина!
– Ты ведь знаешь, – свирепо начал Адам, – как я тебя накажу, Фиона.
И тут Фиона вспылила. Если нашлась управа на Патрика, то, значит, найдется и на Адама. Попытка не пытка.
– Да, Лесли! – закричала она в ответ. – И я раздвину ноги перед первым мужчиной, который войдет в эту дверь. Я не позволю тебе больше обращаться со мной, как со скверным ребенком!
Какой-то миг они сверкали друг на друга глазами, а потом Адам засмеялся:
– А я и не предполагал, что вы с Кат так дружны.
– Мы и не были дружны, но теперь мы подруги по несчастью, нам обеим приходится бороться с надменностью