1979
«Я открою глаза…»
Я открою глаза
на рассвете,
И навстречу мне
мир распахнëтся.
Как желанную гостью он встретит,
Материнскою грудью прижмëтся.
Я гляжу с удивленьем
на солнце,
Я гляжу с удивленьем
на небо,
Я гляжу с удивленьем
на маму,
Ощущая тепло нежных рук…
Я
комочек в пространстве безмерном,
И оно
подарило мне счастье
неизбывного бытия.
Этот воздух,
который вдыхаю,
Эти звуки,
которые слышу,
Свет,
который
я всë-таки вижу…
Это всë
для меня!
Для меня!
1979
«Перешагнуть черту бессмертья…»
Перешагнуть черту бессмертья…
А зачем?
Ведь жизни прелесть в том и состоит,
Что люди смертны.
У могильных плит
Мы больше ценим счастье бытия…
Страшней всего собою кончить нить,
Когда с тобой умрëт вся жизнь твоя
И всех, кто дал тебе возможность жить,
Всех поколений, веривших в тебя!
Но я не раб истории земной,
Своею жизнью я еë творю!
Хоть и ничтожен вклад —
он всë же мой!
Я, уходя, его вам отдаю.
1979
Из цикла «Все поёт многоголосо!»
Т. Фоминых
Я вижу лебедь белую…
О! Как неописуемо она прекрасна!
Но влажный взгляд её печальных глаз
Меня пронзает болью:
Как несчастна
Ты, белоснежная красавица моя,
Навек обречена на этот пруд.
Тебя же манит неба глубина,
И страны дальние тебя зовут.
И гордый лебедь неизменно ждёт
Свою любимую в далёкой стороне.
Но злой колдун тебя околдовал,
И ты в бессильи бьёшься на воде…
Настанет день, когда ослабнут чары,
И ты, взмахнув крылами, взмоешь ввысь!
1981
Дяде Боре
Бессонная ночь
наполнена болью,
Что пульсирует жилкой
под пальцем моим.
А губы бессильно:
«Только не скорую!
Может, поможет ещё панангин?»
Страх перед скорой и перед больницей
Мне так понятен и так знаком.
Но что же делать?
И мне не спится.
Видимо, боль прогоняет сон.
В тёмной ночи
машины урчащие —
Мимо проносится чья-то жизнь…
У нас же