– Так у тебя жопа проваливается, блин, – отвечал незнакомый приглушенный мужской голос с хрипотцой. – Хоть бы подушку положила или атлас по анатомии.
– Трахаться на атласе по анатомии! Ты ничего более интересного не мог предложить? Прикинь, если доцент Казначеевская об этом узнает, что будет. Так и скажи, что у тебя не стоит…
В этот момент отворилась входная дверь, кто-то заглянул в комнату, кровать на миг перестала скрипеть.
– У кого это не стоит в новогоднюю ночь? Что я вижу? Ни фига себе! Три пустых кровати! – возмущению Лехи Дуба не было предела. – Невиданная роскошь!
– Э, Дуб, будь осторожен, там Стасеныш спит, – послышалось из коридора. – Он малость перебрал, бывает.
– Обижаешь, шеф, – горячо зашептал в ответ Леха. – Что я, первый раз, что ли? Пусть дрыхнет себе, мы его не разбудим. Но Стасеныш такой чувак, свой в доску, трусы в полоску… Даже если проснется, вида не покажет. Штирлиц, блин!
– А Стасеныш – это кто? – поинтересовался совсем еще юный голос. Только что проснувшийся готов был поклясться, что никогда не слышал его.
– У, Стасеныш – это Стасеныш… Это всерьез и надолго. Так что – тихо, как мышка, которая пришла к мышеловке тибрить сыр. Чур, громко не стонать! Иначе больше не позову, усекла?
Сон у спящего студента как рукой сняло. Он вдруг поймал себя на том, что слова Дуба ему пришлись по душе. Глаза помаленьку начали привыкать к темноте. То, что разворачивалось буквально в метре от его головы, не шло ни в какое сравнение с фильмами от 16 лет, которые ему изредка доводилось смотреть до этого.
Ну, Дубовик, ну, сукин сын! Чувак!
Первая парочка, нисколько не стесняясь присутствия посторонних, вскоре вернулась к своим сексуальным опытам, продолжая комментировать неудачи и смаковать достижения. Кровать под Лехой Дубовым и его партнершей вскоре также заскрипела, правда, на более высокой ноте и с ускоренной частотой. Вскоре присоединилось и голосовое сопровождение в виде стонов, ахов и охов.
Сколько продолжался этот эротический марафон, Стас не помнил. Алкоголь еще не совсем выветрился из его полусонной головы, и под равномерное поскрипывание кроватей он вскоре снова задремал.
Впервые за время студенчества ему приснился эротический сон. Правда, партнершей во сне почему-то была не Людочка, а Маринэ – знойная грузинка из ресторана «Горный хрусталь». Он снимал с нее бесконечные чулочки, расстегивал застежки, бретельки всякие – и все почему-то не мог раздеть полностью, до конца. Что-то оставалось, мешало, попадало под руку. Не получалось добиться полного обнажения.
Проснувшись утром, с удивлением обнаружил, что все кровати аккуратно застелены. Уж не приснилось ли ему это эротическое рандеву?
Встретив на следующий день Леху Дубовика в коридоре общаги, Стас поинтересовался, как прошла новогодняя ночь. Ответ однокурсника обескуражил:
– Так