Тельма. Мария Корелли

под тем предлогом, что планирует закончить эскиз, над которым недавно начал работать. Поэтому, когда на «Эулалии» развели пары, подняли якорь и яхта направилась к расположенным неподалеку островам, ее владелец по собственному желанию остался один на берегу в укромном местечке на побережье Альтен-фьорда, где сумел запечатлеть в наброске развернувшееся перед ним великолепное зрелище. Однако краски неба явно вышли за пределы доступной ему цветовой палитры, и после нескольких попыток перенести на холст невероятные оттенки пейзажа, он в отчаянии бросил это занятие и погрузился в сладостное безделье и созерцание окружающих красот. Затем он снова переключился на приятные, но в то же время грустные воспоминания и стал представлять себе голос неизвестной девушки, которая так поразила его воображение и в то же время так задела его тем, что в ее чудесных глазах он прочел нечто похожее на презрение.

      Поскольку с ее отъездом его интерес к окружающему пейзажу несколько остыл, он остался глух и к пению уже проснувшихся птиц. В его памяти то и дело всплывали лицо и голос незнакомки. Более того, он испытывал недовольство собой из-за того, что повел себя неправильно и допустил промашку, обидев девушку и таким образом оставив у нее неблагоприятное впечатление о себе.

      – Пожалуй, я в самом деле был груб, – произнес он через некоторое время. – Во всяком случае, ей, судя по всему, так показалось. Боже милостивый, ну и взгляд она на меня бросила! Крестьянка? Ну нет, только не она. Я бы не слишком удивился, если бы она назвалась императрицей. И потом, у нее такая фигура, такие белоснежные руки! Нет, никогда не поверю, что она простая крестьянка. Быть может, наш лоцман, Вальдемар, знает, кто она такая. Надо будет его спросить.

      Внезапно сэр Филип подумал, что было бы интересно взглянуть на пещеру, из которой появилась незнакомка. Она находилась совсем рядом и представляла собой естественный грот с высоким сводом в виде арки. Мужчина решил его обследовать. Взглянув на часы, он обнаружил, что еще нет и часа ночи. Тем не менее со стороны близлежащих холмов отчетливо раздавались крики кукушки, а вокруг стремительно чертили по воздуху ласточки, чьи крылышки временами поблескивали, словно драгоценности, в теплом свете так и не ушедшего за горизонт солнца. Подойдя ко входу в пещеру, сэр Филип заглянул под свод. Пол пещеры, проделанной в прочной скальной породе водой, был покрыт толстым слоем отшлифованных волнами камней-голышей. Войдя, он смог сделать лишь несколько шагов в полный рост. Затем потолок пещеры начал понижаться, а пространство сузилось. Сразу стало темнее. Сюда, в глубину, пробивался лишь тоненький лучик света, так что, не видя толком, куда ступает, сэр Филип был вынужден зажечь фальшфейер. Сначала он не заметил никаких следов пребывания человека – ни веревки, ни цепи, ни крюка, необходимых для того, чтобы держать здесь лодку. Фальшфейер быстро погас, и сэр Филип зажег еще один. Оглядевшись вокруг более внимательно, он различил на плоском скальном выступе небольшую старинную