Вдумчиво и поступательно, как у музыканта перебирались пальцы. Слышались щелчки.
Заметив мой взгляд музыкант подмигнул:
– Четки крутим, чифир пьем, по понятиям живем.
Тяжкий дух. Накурено. Пахло бедой. И люди вокруг- тяжёлые. Пара рож – примитивно-уголовные.
После того как заходишь в камеру сразу же начинаешь ценить воздух, которым дышал совсем недавно.
Я бросил матрас на металлический скелет железной шконки.
– Здорово бродяги!
Тут же раздался нервный голос:
– Ты куда свои кишки ложишь? Ты сначала скажи, кто по жизни? Мужики пусть скажет, кто он по жизни!
Я уже знал о том, что человеку, переступающему порог тюремной камеры необходимо помнить о том, что люди, находящиеся под следствием всегда на нервах. У них в сердцах тоска, страх, агрессия и ненависть. Но они коллектив. И тут приходит какой-то незнакомый хер…
Первая их реакция – любопытство. Интерес. Можно ли с него что-нибудь получить. Материальное- чай, сигареты. Или какой то другой интерес. Ну, а потом с тобой либо свыкнутся, либо нет. Если поведёшь себя правильно и не будешь «пороть косяки» тогда ты станешь своим. А если допустишь какую-то ошибку тогда станешь изгоем, «косячной рожей».
И это тоже надо сознавать отчетливо.
Я повернулся на голос. Молодой, прыщавый парень, с какими-то белыми глазами.
– Чёрт, я. – сказал я доверчиво, словно соседу через забор.
– Чёрт!?…
– Ага…чёрт. Только хвост у меня спереди.
– Га-ааа! Кипеш, отвали от человек. Завари лучше чайку.
За столом хлебал супчик из «бич» пакетов, шустрый старичок лет шестидесяти. Широко улыбался, словно акула.
– Откуда будешь?
– Восьмёрка.
– Первоход? Лютый спец?
– Он самый.
– Такая же канитель. В первый раз чалюсь. На общий режим собираюсь! Га-ааа!
Из под серой застиранной майки выглядывали русалки, солнце, профиль Сталина, похожий на усатую женщину. На кисти руки лучи заходящего солнца, имя – Витя. На пальцах татуированные перстни.
Мда-а…Богатая видать была биография у этого Вити – первохода.
Я уже слышал о том, что по поручению следователя тюремные кумовья-опера проводят оперативные разработки.
Не верьте сериалам, в которых преступления раскрываются при помощи экспертов, дедукции и экстрасенсов. Это блеф. Большинство висяков раскрывается старым проверенным дедовским способом. При помощи наседок.
Почти в любой следственной камере находится какой- нибудь Витя, Коля, Саня, всегда готовый дать дельный совет, поддержать в трудную минуту, поговорить за жизнь, а между делом выяснить кое-какие детали, интересующие оперчасть.
Человек, никогда не соприкасавшийся с тюрьмой и нахватавшийся верхушек о том, что блатные не сдают и не сотрудничают с ментами неизменно тянулся за советом к бывалому сидельцу.
Он был не способен быстро определить зыбкую грань между теми, кому можно