В этом контексте замечания Стиглера и Крэри вполне обоснованы, но, отказываясь видеть какие-либо преимущества цифровых технологий, они остаются привязанными к традиционной модели педагогики (рискуя подтолкнуть еще больше студентов к приему препаратов от СДВГ). Компромиссный прагматизм Нэнси Кэтрин Хейлз и Кэти Дэвидсон, в свою очередь, закрывает глаза на неолиберальный контекст современного образования и фармацевтической индустрии, ориентированной на получение прибыли. По мнению Хейлз, рост числа диагнозов просто указывает на поколенческий «сдвиг среднего значения в сторону СДВГ» в результате воздействия медиастимуляции [56]. А Дэвидсон считает, что педагогику нужно переосмыслить с учетом особенностей поколения, выросшего на многозадачности, – в частности, задействовать видеоигры, блоги, самооценивание и совместное обучение. Обе они выступают за обновление американского образования, которое, как им кажется, вполне соответствует цифровой экономике.
Работы Хейлз и Дэвидсон любопытно сравнить с исследованиями историка медиа Кеннета Роджерса, который демонстрирует, как начиная с 1980-х годов внимание стало рассматриваться не столько как способность, сколько как ресурс, содействуя тем самым неолиберальному переосмыслению индивидуальности [57]. По его словам, СДВГ и экономика внимания так сильно сказываются на социальной среде именно потому, что ведут атаку с двух сторон. Когда в 2000-х годах такое двойное давление совпало с появлением портативных, сетевых цифровых технологий, это открыло доступ к новым формам измерения и инструментализации внимания для получения прибыли – клики, просмотры, загрузки, репосты, лайки, подписчики. Лечение СДВГ превратилось в нейротехнологию, позволяющую человеку самостоятельно регулировать свой биологический капитал и тем самым удовлетворять потребности политического и экономического либерализма. Сейчас мы находимся на том этапе, когда лекарства при СДВГ, вероятно, выступают в качестве фармацевтического крыла экономики внимания: так, на платформах, вроде TikTok (возникшего в 2017 году), пользователям с определенными интересами и предпочтениями алгоритмы предлагают самодиагностику СДВГ и соответствующие медикаменты.
Изначально термин «экономика внимания», появившийся в 1990-х годах, конечно, относился не к социальным сетям, а к телевизионной рекламе [58]. Георг Франк, немецкий философ, экономист и урбанист, опубликовал серию статей, в которых отмечал диспропорцию между присутствием знаменитостей в СМИ и «работой» людей, сидящих перед экранами телевизоров, читающих журналы и «тратящих» внимание, которое монетизируется другими людьми [59]. В это же время американский сетевой теоретик Майкл Голдхабер начал описывать экономику