После этого головы у всех ныли, как после недельного запоя. Контр-адмирал Ларионов, борясь с болью, мучительно соображал: «Если это действительно 1877 год, то…»
Российская империя воюет с Турцией, и само собой, надо быть на стороне наших предков. Когда командир штурманской БЧ-1 «Адмирала Кузнецова» доложил, что потеряна связь с навигационными спутниками, причем всех систем сразу, адмирал только отмахнулся, ибо штурман отвлекал от главного. Из боевых кораблей в ближней к противнику линии находятся североморцы: «Кузнецов», «Ушаков» и «Североморск». Из всех прочих кораблей шанс выйти на ударную позицию был только у «Ярослава Мудрого», но одной его башни АК-100 мало, а у «Североморска» таких башен две…
Над носовой частью головного турецкого корабля, а судя по алым флагам с белым полумесяцами, это были именно турки, вспух белый клубок дыма. Через пару томительных минут примерно на полпути между эскадрами поднялся всплеск. Адмирал тяжело вздохнул и поднял микрофон к губам:
– Внимание! Всем кораблям, говорит контр-адмирал Ларионов! Приказываю по готовности открыть огонь на поражение по турецкой эскадре! – потом, аккуратно повесив микрофон на место, он взялся за бинокль.
Первый его взгляд назад, на «Ушакова» – обе его башни уже развернуты в сторону турецкой эскадры, следом за ним «Североморск», тоже готовый к бою. Удар сердца, еще один.
И вот орудия кораблей замолотили в бешеном темпе. Воздух наполнился летящей сталью. Ларионов успел перевести бинокль на флагманский корабль турок и увидел, как его рвут на части осколочно-фугасные снаряды «Адмирала Ушакова». Капитан 1-го ранга Иванов слегка перестраховался и выделил для поражения цели типа «броненосный фрегат» водоизмещением в 6400 тонн двадцать снарядов, которые вылетели в сторону противника в течение всего восьми секунд. В штиль, с места, дистанция всего сорок кабельтовых, условия, как для новобранцев на полигоне…
Из двадцати выпущенных снарядов двенадцать попали в цель. Легко пробивая 114-127-миллиметровый слой мягкого железа, который в те годы гордо именовался броней, они взрывались внутри корпуса обреченного корабля. В конце всей этой вакханалии разрушения один из снарядов добрался-таки до бомбового погреба, и косматый шар багрового пламени разнес броненосный фрегат британской постройки на куски. В воздух они взлетели вместе с Гуссейн-пашой, британскими офицерами, турецкой командой и египетскими солдатами.
А