Ехать к матери в Воронеж было бессмысленно и наивно. Он не успеет ее даже обнять.
Илья стал перебирать в уме разные варианты.
Внезапно в дверь постучали. Он притаился.
В дверь забухали настойчивее. Послышался ноющий голос третьекурсника Коли, соседа за стенкой.
– Илья, откро-о-й. Мне погано…
В свои 20 лет Коля Сачко был законченным алкоголиком. Его долговязое тело часто валялось то на кухне, то в умывальнике. К этому все настолько привыкли, что воспринимали его туловище как часть интерьера. Очкарик Коля был незлобив, дружелюбен и по-детски искренен со всеми, даже со зловредным комендантом и толстомясой кастеляншей. Не дать Коле на опохмел было все равно что обидеть ребенка. Как Коля дополз до 3-го курса, было загадкой.
– Мне погано, – снова уныло прогундосил Коля.
Илья не нашел в себе сил не открыть. В слегка приотворенную дверь быстро сунул пьянчуге три сотни. Коля благодарно кивнул, бережно взял их своими худыми пальцами.
– Илья, мне худо, – пробормотал он. – Только что привиделось, будто внизу на свалке лежит твоя Алина. Видать, совсем плохо с головой.
Он взъерошил свои волосы, словно хотел докопаться до мозгов.
Илья быстро затащил его в комнату и закрыл дверь.
– Садись, Коля. В общем так. – Илья облизал губы. – Ты не ошибся, это действительно Алина. Не перебивай! Она мертва. Ее кто-то задушил. Мне надо скрыться. Меня будут искать, как преступника. Будут подозревать в убийстве. Погоди, потом я тебе налью! Слушай…
Коля испуганно тер близорукие глаза и даже уронил деньги.
– Коля, очнись! Мне нужно исчезнуть. У тебя есть кто-нибудь из знакомых, где можно спрятаться? Хотя бы на время. Выручай, друг! Коля мучительно наморщил лоб…
В логове арабиста
Переступив порог квартиры, Илья чуть не стукнулся лбом о внезапное препятствие. Вместо коридора почти сразу за дверью путь преграждала стена.
– Налево, – коротко сказал смутно различимый в сумраке подросток. И шмыгнул вдоль стены.
Откуда-то просачивался неоднозначный душок пряных благовоний.
– Где у тебя тут свет, Рич? Все забываю, – завертел головой Коля.
– Справа по ходу, – отозвался из глубин необычного жилья хозяин со странным именем.
В давние советские времена это помещение было тяп-ляп пристроено к первому этажу жилого дома и числилось нежилым. Здесь, в большой подсобке, хранили инвентарь дворники и спорадически выпивали сантехники. Здесь же собирались подростки-картежники и вольнолюбивая молодежь с гитарами и портвейном. Замок с многострадальной двери сбивался с бесстыдной регулярностью. Домоуправ уже устал истерить и бесноваться. А когда он умер, а вслед за ним и Советский Союз, шпана совсем пошла вразнос. Однажды наркоманы чуть не спалили подсобку, а вместе