– Мы поручаем наши души бессмертному и праведному Богу, и на Него уповаем до последнего нашего вздоха; от веры же в Него, которую мы содержим, не отступим.
Тогда воевода снова стал убеждать святых, говоря:
– В день Страшного Суда против вас будет свидетельствовать сиротство ваших детей и вдовство ваших жен, ибо вы теперь лишены их, так как не исполняете желания князя и отвергаете его веру; в противном случае наш великий князь мог бы повелеть нынешнему вашему царю, юному отроку, отпустить сюда к вам ваших жен и детей. Но и теперь, если вы согласитесь послушать нас и исповедуете пророка Магомета, то, как я вам сказал, вскоре увидите всех домашних своих и, увидев их, сильно возрадуетесь. В греческой стране вашей теперь царствует супруга Феодора с малолетним сыном Михаилом, и она не сможет воспротивиться повелению нашего великого протосимвола. О богатстве же и имуществе не заботьтесь, ибо дань с египтян, пользование которою в течение одного года разрешит вам, как своим друзьям, милостивейший князь наш, так обогатит вас, что большое имущество останется и вашим потомкам до десятого рода.
На сию речь воеводы святые, как бы одними устами, вскричали:
– Да будет проклят Магомет и все, исповедующие его пророком!
Когда святые произнесли эти слова с большою смелостью и дерзновением о Боге, тотчас разгневанный воевода повелел вооруженным воинам, взяв каждого из святых, связать им позади руки и, как овец, повести на место казни. На это зрелище начало собираться бесчисленное множество сарацинского народа и живущие среди сарацин христиане, желая видеть умерщвление святых мучеников.
Когда уже приблизились мученики к реке Евфрату, то воевода, подозвав к себе одного из идущих мучеников, святого Феодора, по прозванию Кратира, сказал ему:
– Ты был раньше клириком, как мы о тебе слышали, и, оставив священный сан, взял копье, облекся в воинскую броню и проливаешь в сражениях человеческую кровь. Теперь же ты лицемерно исповедуешь себя христианином, обличаемый своей совестью за отвергнутую тобою уже давно христианскую веру; не лучше ли тебе обратиться к учению пророка и посланника Божиего Магомета и получить от него помощь и избавление от смерти? Тем более что ты не можешь иметь никакой надежды и дерзновения ко Христу, от Коего еще раньше ты добровольно отвергся.
Но мужественный мученик Христов Феодор с твердостью ответил воеводе:
– Неправду говоришь ты, воевода, будто бы я отвергся от Христа Бога; я только вышел из священного клира ради моего недостоинства, почему теперь я наипаче должен пролить свою кровь за Христову веру и умереть ради любви Христа, дабы благоутробный мой Владыка простил мне теперь то, в чем я прежде согрешил пред Ним. Ведь и твой раб, если бы убежал от тебя, а потом вернулся к тебе и ради тебя не пощадил бы даже и своей жизни, не получил ли бы тогда от тебя прощение за прежнее свое бегство – ради показанной после преданности?
– Пусть будет твоя воля, – сказал воевода, – я предложил тебе лишь то, посредством чего ты