И в друг услышала:
–О, смотри, кто к нам идет! – голос Хлои был как всегда язвительным, но с какой-то страной ноткой веселья.
Я повернулась.
Он. Джексон. И шел не один.
Рядом сними шла высокая девушка с идеально прямыми волосами, в обтягивающем платье, с высокими каблуками и взглядом хищницы. Она прижалась к его руке, будто все еще имела на неё право.
Мое сердце…дернулось.
–Кто это Лилиан прищурилась,
–Похоже, его бывшая, – Хлоя скрестила руки. – кажется она вернулась.
Я стояла не двигаясь. Горло пересохла. Я никогда не думала, что обида может быть такой…холодной. Не горячей, не жгучей, как вспышка ярости. Она была ледяной. Медленно сжимающей грудную клетку изнутри, как будто кто-то нажимал на стоп кадр моего сердца.
Я видела их. Его и Викторию Стерлинг. Она стояла слишком близко. Смеялась так, будто это был их маленький, личный мир, куда никто не должен входить. А он… Он смотрел. Не отстранялся. Не убирал руки. Когда она будто случайно положила руки на его груди.
Меня чуть не стошнило. И всё бы ничего – я могла бы промолчать, могла бы снова уйти, как всегда. Но именно в этот момент Джексон поднял глаза. И встретился со мной взглядом.
О, Боже. Его зрачки сузились. Как будто он только тогда понял, где находится. Только тогда – увидел, кого по-настоящему должен был заметить с самого начала.
Но я не дала себе упасть в этот взгляд. Не в этот раз. Я просто развернулась и пошла прочь. Голова гордо поднята. Плечи прямо. И пусть внутри всё крутилось и дрожало – внешне я была ледяной стеной.
Когда я вернулась в корпус, мне было всё равно, куда идти. Хоть в библиотеку, хоть в кабинет, хоть в ад. И всё равно моя жизнь решила пошутить.Я сидела в аудитории, рядом со знакомым студентом по имени Кэм – тихий, симпатичный, с глазами цвета капучино. Он был вежлив, мил и кстати – именно то, что нужно, чтобы не думать. Чтобы выжить этот день.Мы разговаривали. Я даже позволила себе улыбнуться. Немного. Совсем чуть-чуть.И тогда дверь приоткрылась.И в проёме появился он. Джексон. Медленно вошёл, остановился у входа. Глаза метнулись ко мне. И замерли. Я почувствовала, как его взгляд впивается в нас – в меня и Кэма, в это невинное, почти светлое мгновение, которое он, сам того не зная, разрушил ранее.
Я повернулась к Кэму ещё чуть ближе. Засмеялась громче, чем нужно. Не потому что хотела. А потому что Джексон должен был почувствовать. Хоть что-то. Но он просто прошёл мимо.Как будто ничего. Как будто мы никто.И, чёрт возьми, почему это так больно?
Джексон
С ней всегда всё было слишком просто.Виктория Стерлинг всегда была той самой девушкой – эффектной, уверенной, с глазами цвета стали и голосом, от которого по спине пробегал холодок. Дочь Гарольда Стерлинга – бизнес-партнёра моего отца, она с детства вращалась в кругу дорогих машин, изысканных ужинов и закрытых мероприятий, где всё было по этикету, но ничего – по-настоящему. Мы выросли рядом, ходили