Вытащив обоих военных на улицу, смотритель и Мика обработали их раны.
– Роро будто знал, что его помощь понадобится. Всё рвался за мной следом.
– Твой кролик настоящая умничка, но здесь нам лучше позвать Артура. Пусть возьмёт ещё пару крепких ребят и носилки. А пока ты за ними сбегаешь, я осмотрюсь вокруг и попробую поточнее разобраться, что именно произошло. Надо следить за ситуацией.
***
Семьсот сорок восьмой очнулся в тускло освещённом помещении. Пахло травами и медикаментами. Молодой солдат Цитадели поёжился: было не холодно, однако по спине пробежали мурашки.
– Не хватало ещё подцепить здесь какую-нибудь заразу.
Юноша осмотрелся: комната напомнила медчасть. Три узкие койки, одну из которых занимал сам Эммануил, а вторую его старший – сто сорок четвёртый. Вдоль стен разномастные, но аккуратно отремонтированные шкафчики, в углу вешалка с выстиранным медицинским халатом, чистый стол с письменными принадлежностями, стопкой бумаги и парой записных книг.
– Можно подумать, этим дикарям есть дело до писанины. Разве только, кто из недавних депортированных, получивших образование в городе, и сможет прочесть для них что-то…
Хотя помещение и не походило на грязный барак, сооруженный из обломков, какими по мнению юноши должны были быть все постройки застенцев, парень оставался настороженным. Он не мог признать, что известная и понятная ему картина мира не соответствует действительности. Хотя его старший товарищ и говорил, что многое в идеологии города сильно преувеличенно, всё же Эм опасался обитателей застенья.
Внезапный шорох за окном заставил Эммануила резко дернуться. Парень едва не слетел с койки, шарахнувшись в сторону. На него уставились свирепые глаза, отсвечивающие в слабом свете лампы красным. Тварь была до того огромна, что полностью заслонила проём, но рассмотреть гостя в сумерках не удалось. Убрался он так же внезапно, как и появился.
– Проклятые, грязные застенцы! Сами уроды, так ещё и мутантов разводят!
Страх и отвращение по отношению к застенцам поселились в сознании Эммануила с самого детства. Идеология в цитаделях сводилась к возвеличиванию городов, как оплотов цивилизации, науки, безопасности и процветания. Вся остальная территория за стенами показывалась исключительно как образец деградации: загрязнённая природа, заселённая мутантами и неполноценными людьми с генетическими и приобретенными уродствами, тупыми и жестокими, одичавшими варварами, готовыми грызть глотки биологически правильным и здоровым жителям цитаделей.
Однако те же застенцы спасли их, не позволили замёрзнуть в снегу, оказали помощь. От того сейчас смятение Эма быть столь