Как только мы приблизились к набережной, мне все стало ясно. Мы шли на пляж, к Вечному – к Морю. Перед этим нас встретил бронзовый лев с золотым носом, мимо которого даже Лара не могла пройти. Коснувшись его, она с ожиданием посмотрела на меня.
Под её взглядом мне пришлось подчиниться, и только выполнив этот ритуал, мы двинулись дальше. А там нас ждал серый ковёр из камней. Устроившись поближе к берегу, мы расположились на наших покрывалах.
– Прекрасно, правда? – спросила меня Лара.
Я только кивнул головой.
Арам к тому времени уже во всю купался, зазывая нас. Лара же, перед тем как зайти в море, о чем-то напряжённо думала. Я это понял, увидев на её лице морщинку между бровей, возникавшую в подобных случаях. Эту морщинку я наблюдал уже много лет.
Мы знали друг друга с детства, Лара и я ходили в одну художественную школу, но мы почти там не пересекались. Все изменилось, когда мы выросли. Поступив в один университет, как дети приезжие в большой город и не знавшие никого, мы начали общаться между собой.
Поначалу, я учился на курсе архитектуры, но к концу первого года я понял, что это занятие мне не подходит.
Здания – это что-то определённое, они имеют чёткие границы, обладают тем качеством, которое ищет большинство из нас – постоянство. Что было в то время не для меня. Да и сейчас, если быть честным, ничего не изменилось.
Когда Лара услышала мои мысли по этому поводу, она обозвала меня Богемой и, чтобы соответствовать своему прозвищу, я бросил серьёзную архитектуру и перевёлся к ней на курс истории искусств.
Однажды, мне попались на глаза фотографии Генриха Кюна, его работы походили на полотна художников-импрессионистов, такие же мягкие, нечеткие и такие манящие, словно они скрывали тайну. Этот австриец помог мне найти себя. Я стал фотографом. Я делал снимки в похожем стиле, постепенно вырабатывая свой, такой же мягкий, но чуток современней, добавляя резкость, как акцент, я научился превращать чёткую архитектуру в тени, находящиеся будто в эфире.
Лара поддерживала меня во всем, она даже каким-то образом ухитрилась устроить выставку моих работ в довольно престижном месте. Там, на этой выставке, я встретил двоюродную сестру Лары, которая приехала к ней на пару дней и осталась в последствии из-за меня. Я был влюблен по уши, так сильно…
– Мне жаль, что сестра так поступила с тобой, – вырвав меня из воспоминаний, произнесла Лара.
Когда я промолчал, она продолжила:
– Эй, Богема, с тобой ведь все в порядке?
– Да все нормально, – ответил я, с кривой ухмылкой.
– Тогда перестань уже пить, и возьмись за настоящее дело наконец.
– Но я ведь работал…
– Ты называешь те свадебные фотографии работой? Очнись!
И чтобы не слушать мои возражения Лара стремительно встала и, аккуратно спускаясь по каменному ковру, погрузилась в морскую пену. А я сидел и обдумывал её слова. Ведь и вправду, я начал всю эту канитель со свадебными фотографиями из-за того, что мне нужны были деньги,