Само немецкое образование вызывает интерес, поскольку создает принципиально важный путь к социализированости на рабочем месте[105]. Безусловно, этот особый путь имеет исторические корни.
Таким образом, в отличие от Англии и Франции, в Германии гильдии выжили, реорганизовались в соответствии с современными запросами и стали основой системы производственного обучения и стажировки. В Англии, наоборот, после войны не появилось всеобъемлющей системы профессиональной подготовки – во многом из-за либеральных принципов.
Причиной того, что Британия столь медленно создавала систему образования, отвечающую запросам промышленного развития в ХХ в., было не только уничтожение привилегий гильдий после либеральных реформ, но и политика невмешательства в образовательную систему в целом. В Британии бесплатное общее образование появилось только в 1891 г., то есть гораздо позже Германии.
Неполная победа либерализма в Германии, зато имела сокрушительно катастрофические последствия для политической жизни, что, собственно, и составляет предмет анализа в данной книге. Получается, что исторические обстоятельства, имевшие дурные последствия для политического развития, было весьма полезно для экономической модернизации. ФРГ не стала отказываться от нацистского наследия в сфере профессиональной подготовки, а сохранила и упрочила многие позиции. В этом смысле Германию можно сравнить с Японией, которая тоже сохранила свои культурные традиции (к примеру, иэмото или конфуцианскую добродетель преданности) модернизировав их и включив в новый культурный синтез индустриальной эпохи.
Этот пример кажется весьма впечатляющим, но вслед за Фукуямой следует сказать, что все это не следует понимать в том смысле, что сохранение культурных традиций, как таковых, является непременным условием для успешной экономической модернизации[106]. Просто нельзя сказать, чего добились бы немцы и японцы, положив в основание чисто либеральный подход, начисто отказавшись от традиции…
Таким образом, очевидно огромное значение исторической традиции для современного развития той или иной страны. Германия в этом отношении представляет собой особенно занятный объект анализа, потому что архаика и модерн переплетены в этой стране особенно причудливо.
Основной особенностью немецкой истории до сих пор считается «запоздалое» образование национального государства. Мартин Малиа отмечал, что в начале ХХ в. устойчивое национальное самосознание сформировалось лишь в Англии и Франции. Уровень национального самосознания в этих странах был так высок, что любое поражение могло быть рассмотрено лишь как временное отступление; или, как в случае с Францией в 1815 г., блеск событий, предшествовавший поражению, был столь значительным, что национальная гордость скорее выросла, чем ограничилась после этих событий. В Англии и Франции