– Странный вы какой-то, – честно признался Виталий. – Прадеда репрессировали, а вы о колхозах ностальгируете.
– А что тут такого странного? – хмыкнул бригадир. – Ничего странного нету. Сталина-то многие сейчас поминают не потому ведь, что страшно при нем жилось. Страшно было, да. Бабка, царство ей небесное, порассказывала – ужас! И жмых приходилось есть, и председателя молодухи, бывало, за трудодни ублажали. В лесу, казалось бы, жили, а дров попробуй выпроси, и покосы – если дадут, так загонят в самую неудобь. И вот, случай был: клуб в деревне одной к празднику украшали, все как положено – лапник еловый к стенам прибили, ленточки красные… Сталина портрет в углу стоял, очереди своей дожидался. Один-то мужик возьми да ляпни – вот, осталось Сталина только повесить… Ну, не подумавши сказал. А на следующий же день из района полуторка за ним пришла – это позвонил кто-то, донес. Больше мужика этого и не видели.
– Да уж, – кивнул молодой человек. – Страшные времена были.
– Страшные, да… Но справедливые. Да всех, суки, жали, но ведь и ворье всякое не могло подняться. А сейчас, ты посмотри, что творится-то? Всю Россию продали, твари. Хорошо хоть на нефть еще цену дают, а не было бы, так давно бы все сдохли.
Бригадир угрюмо замолчал, видать, погрузился в свои не очень-то веселые мысли. Впрочем, помалкивал он недолго.
– Вон наша линия, – Василич кивнул на появившиеся из леса серые чахлые столбики. – Тоже с советских времен стоит – глаз да глаз нужен. То деревом провода порвет, то веткой, а то и столб ветром повалит, старое ведь все! Сейчас выпущу мужиков, чтоб «прозвонили».
Притормозив прямо на середине узкой дорожки – никакой обочины все равно не наблюдалось, одни кусты да папоротники, – бригадир выскочил на дорогу и сразу едва не ступил в глубокую коричневато-желтую лужу, после чего выругался, высморкался и заорал:
– Эй, вы чего там? Оглохли, что ли?
Дверь кунга сейчас же открылась:
– Все, Василич, выходим. Ваську вон с Лехой «козлами» оставили! С «хвостами» и с «яйцами»!
– Картежники, блин! – Бригадир сплюнул. – А ну, живее давайте, что нам тут, до ночи по лесам шастать? Да и человека, вон, задерживать не с руки.
Беторикс улыбнулся: стоило проехаться да потрепаться за жизнь, как уже стал не городским пижоном, а человеком! А если бы еще и водки выпить?
Электрики живенько «прозвонили» линию, но особых неполадок не обнаружили, разве что кое-где пришлось поменять изоляторы.
– Та-ак… – задумчиво пробормотал Василич. – Здесь, значит все чисто. Стало быть, ЛЭП!
– Значит – ЛЭП! – эхом откликнулся молоденький водила. – Тогда поехали к просеке… Василич! Может, все-таки меня за руль пустишь?
– «Козла» покуда забей. Может, повезет – отыграешься.
Шофер поправил кепку:
– Я, Василич, никогда не отыгрываюсь