В комнате стало невыносимо тихо.
Анна закрыла глаза.
Кромвель не просто строил интриги. Он уже искал ей замену.
– Что мне делать? – тихо спросила Анна, скорее у себя, чем у фрейлины.
Мэри опустила голову.
– Держать короля рядом. Не дать ему сомневаться.
Анна кивнула, чувствуя, как в ней загорается новая решимость.
– Спасибо, Мэри. Ты можешь идти.
Когда дверь за фрейлиной закрылась, Анна взяла в руки небольшой серебряный крест, который носила с юности.
Если судьба хочет испытать её, она примет вызов.
Но она не собиралась сдаваться без боя.
Анна была уверена: если Генрих не пришёл к ней после утреннего приёма, значит, ещё не решил, что с ней делать. Он сомневается, и это даёт ей шанс.
Она провела утро в тишине, но не в своих покоях, а в библиотеке – одном из немногих мест, где можно остаться наедине с мыслями.
Анна осторожно проводит пальцами по массивным переплётам. Здесь хранятся труды античных философов, свитки на латыни, богословские трактаты… И среди них – история о женщинах, что теряли свою власть.
«Жены, что забывали, что их сила в покорности, теряли головы. Те, кто умели играть, держали власть.»
Она горько усмехнулась.
– Вижу, ты нашла себе необычное чтение, моя королева.
Голос за спиной.
Анна не вздрогнула, но сердце дрогнуло.
Игра начинается
Она медленно обернулась. Генрих стоял у двери, руки за спиной. Свет из высоких окон рисовал резкие линии на его лице.
– Я не знала, что Его Величество интересуется женской историей, – мягко заметила Анна, закрывая книгу.
Генрих сделал несколько шагов вперёд.
– Меня больше интересует, что ты ищешь среди этих страниц.
Он ловил её на слове, испытывал, но взгляд выдавал не только подозрение, но и интерес.
– Ответы, Ваше Величество.
– На что?
– На вопрос, можно ли изменить свою судьбу.
Она произнесла это спокойно, но оба знали – этот разговор не просто об исторических книгах.
Генрих молчал. В его глазах промелькнуло что-то тёплое, но быстро исчезло.
Он шагнул ближе.
– И какой же ответ ты нашла?
Анна задержала дыхание. Если она скажет что-то не то, если он решит, что она лжёт или играет, всё рухнет.
Она опустила глаза на книгу, потом снова посмотрела на него.
– Что судьба в руках того, кто осмелится её переписать.
Генрих внимательно всматривался в её лицо.
– Ты никогда не изменишься, Анна, – сказал он, но в голосе не было ни гнева, ни холода. Скорее – усталая привязанность.
Анна знала: он снова думает о ней не как о политическом союзнике, не как о королеве, а как о женщине, что когда-то вскружила ему голову.
Тени прошлого и игра на грани
Анна почувствовала, как Генрих медленно проводит взглядом по её лицу, задерживается на губах, словно что-то вспоминая. В библиотеке было тихо, только редкие шаги стражников где-то за дверьми