Успели только эти мысли мелькнуть у меня в голове, как я услышал призыв Олега:
– Иди сюда, посмотри!
«Сейчас, сейчас, – подумал я, – уже бегу».
И, даже не оглядываясь в его сторону, крикнул ему:
– Что, глубокая трещина?
– Да!
– И широкая?
– Да!
– Не пройти и не обойти?
– Да!
– А с другой стороны смотрел?
– И с другой не обойти.
– Так иди обратно! – закончил перекличку я.
Он вернулся подавленным:
– Что будем делать?
– А ты случайно не собрался штурмовать тот пик, что у меня за спиной?
– Не-ет… – с растерянностью в голосе и глядя в сторону выдохнул Олег.
– Ну, слава богу, наверное, понял! Спускаться обратно – вот что делать! Вариантов больше нет! Пока светло – надо успевать. Доставай ледобуры и обвязку! – без предисловий уже, я уверенно взял на себя руководство.
Это моментально стало естественным для обоих. И куда подевалась спесь Олега? Он сразу сник и помрачнел. Слов более не требовалось, теперь только команды. И тут меня просто потрясла картина: мой напарник стал разгружать весь свой рюкзак полностью, едва приспосабливая вещи в той же малюсенькой трещине. Это же надо было: перед выходом на лёд и, видя впереди все сложности маршрута, требующие использования всего имеющегося снаряжения, уложить его на самое дно рюкзака. Это был очередной «фокус» моего горе-партнёра, о чём предупреждала моя интуиция, но я, завсегда любящий видеть в человеке только хорошее, до конца отгонял от себя негативные мысли. «И это перворазрядник?! Кто мне это сказал? Не Светка ли?! «Ай да Солоха! (как у Гоголя в рассказе «Ночь перед рождеством»). С кем я связался?!».
Со стороны Олега это было не легкомыслие даже, а грубейшее нарушение техники безопасности, не допустимое и для новичка!
«Ну всё, – решил я для себя, – больше не позволю спутнику никакой вольности до конца похода. Достаточно уже риска».
Пока Олег собирал обратно в рюкзак свои вещи я, одев обвязку и пристегнув к ней конец верёвки, успел вкрутить первый ледобур в лёд, для страховки на спуске.
– Пристёгивайся и страхуй меня, я первый пошёл, – дал команду я, подавая партнёру другой конец верёвки с готовым узлом, когда тот уже был готов к работе.
И мы снова ушли в тень ледника, теперь страхуя, по очереди, друг друга, согласно привычной и любимой мною технике. Один спускается на полную длину сорокаметровой верёвки, второй