Как видно, главнокомандующие русскими фронтами, превосходно понимая, что наступать, так или иначе, но придется, ибо межсоюзные договоренности предполагали наступление на всех фронтах, попытались саботировать принципы общесоюзной стратегии. С субъективной точки зрения главкосев и главкозап были правы, с объективной же – нет, так как Российская империя все равно уже взяла на себя обязательства обязательного наступления в кампании 1916 го. Экономическая зависимость России от западных союзников требовала и зависимости русской стратегии: поглощенные узкоэгоистическими побуждениями, генералы не желали понять и принять этого.
Мнения генералов Куропаткина и Эверта, высказанные на первоапрельском совещании в Ставке, только подтвердили положения доклада М. В. Алексеева царю от 31 марта. Еще тогда генерал Алексеев сообщил императору Николаю II, что Эверт считает, что удар должен наноситься на каком-либо одном фронте, так как для общего наступления не хватит сил и резервов, техники вообще и тяжелой артиллерии в частности. Сам же Алексеев полагал, что необходимо нанести «два удара на расстоянии в 125–150 верст один от другого», причем главный – армиями Западного фронта[26].
Фактически наштаверх предложил проведение стратегической операции силами по крайней мере двух фронтов. С развитием военного искусства в условиях мирового противоборства, подразумевающего использование в военных действиях многомиллионных армий, постепенно становилось ясно, что результаты стратегического значения могут быть достигнуты лишь в операциях групп армий (фронтов, по русской терминологии).
Первые попытки таких действий были предприняты еще осенью 1914 г. в ходе Варшавско-Ивангородской операции, но тогда Ставка по очереди передавала ответственность за исход событий на решающем направлении разным фронтам. Конечно, стратегическая операция силами групп армий еще не получила своего теоретического обоснования (да и сами русские фронты еще являлись слишком громоздкими для проведения подобных мероприятий оперативно-стратегического характера), но она уже нащупывалась эмпирически наиболее выдающимися полководцами противоборствующих сторон, к которым, без сомнения, принадлежал и М. В. Алексеев.
В отличие от планов генерала Алексеева, как видим, генерал Эверт склонен к старому способу: один мощный удар на всем Восточном фронте. Надо сказать, что своя логика в таких взглядах, безусловно, присутствует: неутешительные итоги Нарочской операции отчетливо выявили, что прорыв укрепленной полосы неприятеля сопряжен с громадными