– Он действительно был благородным, – подтвердила Лучиана. – Завещал Норберто только магазин и немного золота, а мне оставил большой дом и кучу денег.
– В итоге теперь, когда траур закончился, вас начнут осаждать толпы женихов, – заметил граф. – Это радует?
– Не особенно, – покачала головой молодая вдова. – Придется потратить кучу времени, чтобы отвадить охотников за состоянием, но они решат, что я попросту кокетничаю. Перед смертью Альфредо просил не выходить замуж без любви. «Не уступай никому, кроме того человека, которому сможешь довериться всей душой», – напутствовал он. Я полностью согласна и готова выполнить последнюю волю мужа.
– Сегодня я попросил у синьора Пьетро д’Анджело разрешения ухаживать за вами, – признался лорд Лайл, к огромному удивлению Лучианы. – Он ответил, что решать должны вы, но предупредил, что супруга не согласилась бы с его позицией. Мы сочли разумным до поры до времени держать ее в неведении. Так позволите ли ухаживать за вами, Лучиана?
Неожиданная прямота застала ее врасплох.
– Честно говоря, для начала предпочла бы дружбу, – ответила она после короткого раздумья. – Всерьез думать о браке я пока еще не готова.
– Понимаю, – заключил Роберт. – Вам нравится та свобода, которую предоставляет положение обеспеченной вдовы.
Синьора Аллибаторе рассмеялась.
– Вот только еще не решила, как относиться к тому опасному обстоятельству, что вы так хорошо меня понимаете. – Несмотря на внешнюю легкость тона, Лучиана всерьез обеспокоилась излишней проницательностью джентльмена. – К тому же как именно вы собираетесь за мной ухаживать? Ведь скоро вам предстоит вернуться в Англию.
– Ничто не помешает мне приехать снова, – невозмутимо ответил граф. – А во время разлуки буду присылать длинные, полные пламенных признаний письма. Пока меня не будет рядом, сможете развлекаться с многочисленными обожателями, очарованными вашей красотой, но еще больше плененными вашим богатством.
– Разве вас, милорд, мое богатство не интересует?
– Ничуть. У меня есть собственное немалое состояние. – Лорд Лайл равнодушно пожал плечами. – Когда станете моей супругой, ваша доля семейного капитала так и останется за вами. Я же бесконечно восхищен вашей красотой, очарован умом и обаянием. Признаюсь, от жены жду не только плотских утех, хотя и сознаю, что многие мужчины придерживаются иного мнения.
– Вы совсем не похожи на флорентинцев, милорд, – заметила Лучиана. – Это обстоятельство интригует и в то же время пугает.
Граф остановился, повернулся к спутнице, сжал ладонями хрупкие плечи и, требовательно глядя в лицо, произнес:
– Пусть мысль обо мне только интригует, но не пугает. Поверьте, ни разу в жизни не чувствовал себя до такой степени покоренным.
– Никто, кроме мужа, не разговаривал со мной с подобной прямотой, – ответила синьора Аллибаторе и, немного помолчав, добавила: