– Небольшой сбой в системе.
– Не помню, чтобы твои системы когда-нибудь так выходили из строя.
– А я не помню, чтобы любила врезаться в бетон, но всякое бывает.
Эдди улыбнулась, оставшись довольна моим сарказмом. Если мы переходили на колкости, значит всё было хорошо. По крайней мере, между нами.
– Обещай мне, что покажешь свою руку доктору и сходишь на перевязку.
– Клянусь, – скомкано прочавкала я, наслаждаясь вкусом сэндвича и жизни, которая будто вытекла из меня несколько дней назад, а теперь вливалась обратно.
– А этот твой доктор Рон очень даже ничего… Может, ты бы…
Но я перестала слушать романтические излияния сестры о Рональде Эймсе. Правое ухо уловило что-то важное в этом общем щебете. Голос диктора из дневного выпуска «Эн Би Си Ньюс». Будничным тоном он рассказывал что-то об умершей женщине, и я перестала жевать, слышать всё кругом и даже дышать.
– Сегодня утром тело сорокадвухлетней Элеоноры Финли выловили у берегов Хокинс Пойнт. Женщину выбросило приливом из залива Кёртис. По словам очевидцев, тело разбухло и покрылось синяками, отчего можно сделать вывод, что оно провело в воде не менее суток.
– Роуз, ты слушаешь? – вклинилась Эдди, недовольно хмуря носик.
– Погоди минуту…
Я встала из-за стола, подошла к барной стойке, над которой висел телевизор, и попросила одного из официантов сделать громче. Часть новостной сводки я пропустила и увидела лишь кадры того, как берег Хокинс Пойнта оцепила полиция, а за оградительными лентами собирались любители происшествий, а также стервятники с камерами и эмблемами новостных каналов. Это ведь совсем рядом с Кёртис Бэй, где уютно себе поживал домик моих родителей. Буквально противоположный берег. Труп. Боже.
Я подоспела как раз к моменту, когда на экране появились фотография погибшей крупным планом.
– Элеонора Финли – прекрасная жена и мать двоих детей…
Волосы цвета топлёного молока, очки в черепашьей оправе и тонкие губы, подведённые бежевым карандашом. Портрет словно срисован с женщины из сна. Я стояла и не могла оторвать взгляда от экрана, где стали мелькать семейные снимки Элеоноры, «любезно предоставленные семьёй погибшей».
– В обстоятельствах её смерти всё ещё остаются пробелы, – продолжала диктор. – Полиция просит всех, кто может пролить свет на малейшие детали случившегося, обратиться к детективу Грейсону из пятого участка или позвонить по единому номеру спасения. Мы все скорбим и…
– Что случилось? – Эдди возникла рядом, а новости потекли себе дальше. Минута эфирного времени – и об Элеоноре Финли забыли так же быстро, как забывают о вещах в химчистке. – Почему тебя так разволновал этот репортаж?
Язык не хотел поворачиваться во рту, словно его прибили гвоздями к нёбу. В последний