Ян вернулся в хутор, позавтракал, сделал неотложные дела по дому и опять уселся в свое любимое кресло. В этот день был престольный праздник, и хуторянин решил написать несколько строк в своей книге, продолжая записывать события истории, как и его отец Ян.
«Сколько же раз мои предки перестраивали ныне почерневший сруб?» – записал в своей книге Ян.
Положив ручку и откинувшись в кресле, Ян задумался. И его одиночество было ему на руку.
Он вспоминал, как любил подходить к хутору и не раз ладонями рук старался опереться о бок нижнего бревна старого сруба. Его мысли, словно видения наяву, мучили далекими картинами детства уже седую голову. Десятый в поколении Ян будто наяву видел, как одинокий хутор, словно крепость, помогал племени дреговичей выжить, перенести суровые зимы, жаркие дни лета, затяжные дожди осени, паводки разбушевавшихся рек.
«При этом хутор стоит, как и стоял на этом месте столетиями – одинокий хутор племени дреговичей», – писал такие слова Ян в десятой книге. Не то, чтобы у хуторянина была склонность к письменам, но наказ отца о фиксации событий нужно было исполнить и отправить в вечность – будущим поколениям.
Хуторянин на секунду отвлекся от записей, вышел на улицу из хутора. Посмотрел на родительский дом. В нем есть бревна из могучих моренных дубов, еще рубленые топором. Но вот крыша дома совсем недавно перекрыта мной свежей дранкой, – с чувством собственного достоинства он улыбнулся и гордость от хорошего дела наполнила его сердце радостью. Ян и мысли не допускал, чтобы перекрыть хутор современными строительными материалами.
Он жил один, в одиноком хуторе, что возвышался на лугу, возле заметно подсохшего болота. Больше не было соседей и нет уже рядом с одиноким хутором Мерлинских хуторов. Всех соседей переселили за реку Ствига, ближе к цивилизации, у города Туров. Опять по воле людей города, коим нужно тихое место для бомбометания на недалеком от хутора полигоне.
«Как можно изгнать людей из обжитого места, – писал Ян в своей книге, – от могил своих предков? Но разве могут предки дреговичей помешать сегодня урбанизации?»
У Яна шла голова кругом от таких мыслей. Но он верил в надежду, веру и любовь. Словно далекий предок славян, Кирилл Туровский писал в одном из своих постулатов: «Верить в отца, сына и святого духа».
«Нет! Лишь один он остался, и то по особому разрешению местных властей».
Хуторянин встал из-за стола, на которой лежала его книга, и уже хотел заняться колкой дров. Но книга не отпускала его. Словно далекий шепот в голове звучал такими словами:
– Допиши несколько строк, допиши…
Он сел обратно за стол, взял в руку ручку, вздохнул и наклонился к книге, которая никогда не будет издана. Так думал сам. Но на все воля божья.
«Вокруг дремучий лес, да коварные болота, немного луга, да совсем