Кельтские мифы. Коллектив авторов

племяннику Медрауду. Безрассудство и страсть к сражениям одолевали меня, и это я разжег пожар ненависти между Артуром и Медраудом, когда император Артур послал меня к Медрауду, чтобы я урезонил его и убедил не идти войной на названого отца и родного дядю, дабы не погибли зазря сыны королей и других почтенных мужей острова Британия. Артур наставлял меня светлыми речами, а я потчевал Медрауда самыми черными, какие только приходили мне в голову. За это меня прозвали Итаук Корт Придайн. Из-за меня бились воины при Камлане. За три ночи до конца сражения я бежал в Хлех Лас, что в Северной Британии, и там принял наказание. Только через семь лет мне было даровано прощение.

      Тут раздался шум хуже прежнего, и когда воины огляделись, то увидели краснощекого безбородого юношу, благородного с виду, который скакал на могучем жеребце, гнедом спереди. На всаднике было платье из красного атласа, затканного желтым шелком, и желтой была бахрома у него на шарфе. И попона на коне была желтой, как цветы ракитника, а все красное было таким красным, как самая красная кровь.

      Всадник остановился и попросил Итаука взять под свою защиту маленьких человечков, которые были с ним.

      – Если я чем-нибудь могу одарить, я одариваю, а теперь ты будешь им товарищем, как я был до сих пор.

      С этими словами всадник поскакал дальше.

      – Итаук, – спросил Хронабви, – кто этот всадник?

      – Хриваун Пебир, сын короля Деортаха.

      Воины отправились дальше и за милю от брода увидели по обеим сторонам дороги первые шатры и палатки, а потом услышали шум, какой бывает только от большого войска.

      Когда они приблизились к реке, то увидели на островке Артура, по одну сторону которого сидел епископ Бедвини, а по другую – Гвартегид, сын Кау. Перед Артуром стоял высокий рыжий юноша в платье из черного, как гагат, атласа и сжимал в руках меч в ножнах. Лицо у него было белое, как слоновая кость, без бороды и усов, а брови черные, как гагат. Рука же, что виднелась между перчаткой и рукавом, показалась им белее лилии и толще лодыжки воина.

      Итаук и все, кто был с ним, подошли к Артуру и почтительно приветствовали его.

      – Господь с вами, – сказал Артур. – А где, Итаук, ты нашел этих маленьких человечков?

      – Я нашел их на дороге, мой господин.

      Император улыбнулся.

      – Господин, – спросил Итаук, – почему ты смеешься?

      – Итаук, – ответил ему Артур, – я не смеюсь. Просто мне обидно, что такие люди населят остров после смерти тех, кто издавна живет здесь.

      Тогда Итаук обратился к Хронабви:

      – Видишь перстень с камнем на руке императора?

      – Вижу, – ответил Хронабви.

      – Благодаря этому камню ты ничего не забудешь из того, что увидишь сегодня, а не будь его, ты бы все позабыл.

      К броду подошло войско.

      – Итаук, – спросил Хронабви, – чье это войско?

      – Хривауна Пебира, сына короля Деортаха. Его воинам почтительные слуги подносят мед, а дочерям британских королей не запрещено любить их. А заслужили они