– Ведьма!– встрепенулся Серый, перебив женщину.– Надо зайти к старухе прямо сейчас! Это пять минут ходьбы отсюда. Только сначала принесу тебе накидку из машины, а то ты замерзла, и вся дрожишь.
Ольга застыла от неожиданности, а тирада недосказанных слов, буквально застряла у нее в горле приступами кашля. Она с недоумением смотрела вслед Серому, который спокойно вернулся к машине, извлек из багажника старый армейский плащ и, вернувшись к ней, как ни в чем не бывало, заботливо закутал ее в это бесформенное одеяние.
Бесцеремонно прерванный диалог оставил странное ощущение. Она хотела кричать в голос на этого зарвавшегося мужлана, готова была ударить его, уничтожить. Но сил не было даже на то, чтобы пошевелиться: глубочайшее опустошение обрушилось на нее непреодолимой тяжестью. Ведь, она говорила о том, что болело в ней все эти годы, о самом важном – о том, что разрушило ее жизнь. А он просто не стал ее дальше слушать, потому что выяснил, что хотел, и ее слова больше ничего не значили.
– Пойдем,– Серый даже улыбнулся ей, прежде чем отвернуться и уверенно зашагать к арке многоэтажки.
Обескураженная женщина покорно двинулась следом в полном смятении чувств. Но с каждым шагом усиливалось осознание того, что ей становится легко, словно сбросила с плеч груз, который носила на себе годами. Это было похоже на пробуждение в утренней реальности после тяжелого гнетущего сна…
* * * * *
Дом, в котором жила старуха, ютился в одном из переулков и являл собой архаичное сооружение еще старой застройки. Четырехэтажный, он имел угловатую крышу, порождавшую такую загадочную конструкцию как чердак, где по свидетельствам многих историй обитали привидения, таились сокровища и совершались самые гнусные преступления. Здание находилось в плачевном состоянии и с нетерпением дожидалось ремонта. Стена у основания дала широкую трещину, которая расползлась к крыше паутиной более мелких. А обвалившаяся штукатурка оголила рыжие ребра щербатых кирпичей, покрывая поверхность стены ярко-красными язвами. Ощущение болезненного вида довершали синяки оконных проемов, за одним из которых таился дрожащий огонек, хорошо различимый в полумраке осеннего дня.
Старуха назвалась Карминой и, не скрывая раздражения, проводила полицейских в комнату. После грязи задворков, которые Ольга увидела в начале дня, она стала привыкать к этому спутнику трущоб, но в помещении, где жила пожилая женщина, была окончательно подавлена. Приходилось буквально ступать по мусору, пробираясь через нагромождения старой мебели, беспорядочно разбросанной по