Послать всё к чёрту и лететь на волю птицей.
Не важно: если падать, значит, падать.
Копирка: рондо скуки, быт кругами.
Мечусь по полкам – всё зачитано до дырок.
Ищу хоть что-то. Хоть намёки на детали.
Разнылась, аж сама себе противна!
А нечего бродить по дому клячей!
На скуку жалиться родным, но всё же стенам,
Довольным быть не кушем – мелкой сдачей.
На улицу! Дышать осенним ветром!
Встряхнусь. На плечи куртку – вон из дома!
Вот воробьишка на дороге лужи мерит.
Зима закончилась. Всё будет по-другому.
Мне светлый лес назначил завтра встречу…
****
Среди высоких трав, в лучах зари
шагается легко по тайным тропам.
Сбежала от вседневной мишуры,
вооружившись ручкой и блокнотом.
И буду я молчание вдыхать,
весь мир забуду, словом не тревожа.
И не устану бесконечность обнимать.
Стихами день притихший подытожу.
****
Усталость слова – белая стена.
Ни проблеска. Смирись. Молчи и слушай,
когда зима не звана, но пришла,
забвеньем поминая чьи-то души.
Корявые, безумные слова
рассыпаны. И это ли не вызов?
Фракталом мёртвым тают города,
подчёркивая смазанность эскизов.
Мерцают тусклой кляксой фонари.
Зову стихи – они бегут по крышам.
Не оторваться от застуженной земли,
не разглядеть ниспосланное свыше.
Без вскрика леденящей тишины,
состроив рожу древнему трактату,
в упрямстве горьком слугами зимы
слова бредут от Альквиста к Гринблатту.
Из письма Воробышка Ли
…..Мы дураки? Мы выглядим смешно? Пусть так. Когда на перекрестье дорог мир выбрал технический путь? Они высказывают самые невероятные теории, и по прошествии времени эти теории обретают законченность механизма. Мы изобретаем свою? Теряем рассудок в этой битве? Механика грохочет на улицах и в душах. Она обнажает когти, но превращается в развалину, если выпадает всего лишь один шплинт. И я смеюсь! Я не стану продолжать………………………………… Это летаргический сон. Не придирайся. У нас осталось мало времени, чтобы вступать в споры. Никто не заблуждается, что мир должен оставаться живым. На него давно выписан технический паспорт. Не кажется ли тебе, что усталость металла нарочито не прописана в нём? Кем? Тем, кто стоял на перекрёстке. Упав однажды, он сказал, что разбил колено о камень, лежащий на дороге. И был не прав! Он ударился о планету, но не осознал этого. Стебель клевера не поймёт размеренного лязга шестерёнок, но примет литературу и искусство. Мы ведём себя фатально беспечно…
2004
Живи, пожалуйста, живи!
Воробышку Ли
Не может быть, чтоб труд напрасный!
Безумной повестью любви
весть отпущу цветком прекрасным
с посланием «Живи! Живи!»
Неужто то, что движет время,
замедлит тягостный полёт,
в асфальт вогнав живое семя
от