За одну из них принял и её, неторопливо шагающую по коридору к светлому фойе с большими, до пола окнами. Я, было, равнодушно скользнул взглядом в её сторону, но остановился, поражённый неожиданной и завораживающей картиной. Она шла походкой манекенщицы, чётко, со значением, со знанием дела артикулируя негромкий стук своих тонких каблучков. Шла, по отработанной привычке зная, что внимание окружающих или случайно проходящих приковано к её тонкой, стройной, изящной фигуре, что она и есть центр внимания.
На ней был лёгкий, из тонкой ткани брючный костюм чёрного цвета. Поверх блузки на тоненьких бретельках на плечи был накинут шёлковый палантин, расписанный линейным золотым узором в японской манере или что-то вроде того. Он то и дело пытался сползти с её плеч, и ей приходилось постоянно поправлять палантин своими тонкими и длинными кистями грациозных и пластичных рук.
Она вошла в фойе, подошла к окну, продолжая говорить по телефону. Я сидел на кушетке возле колонны неподалёку и откровенно наслаждался этим неожиданно дарованным мне явлением красоты пропорций. Её разговор как-то вдруг прервался, она собралась положить телефон в сумочку, как снова раздался звонок. Она взглянула на него, улыбнулась и ответила.
– Аллё! Привет! А ты где? – и стала весело и непринуждённо снова тараторить с кем-то по телефону – любимое девичье развлечение.
«А ты где?» – это была её визитная карточка, ставшая знакомой мне по нашему непродолжительному, насыщенному и головокружительному роману. С этого вопроса начинались все её переговоры по телефону, с кем бы она ни говорила.
Начавшись легкомысленно и весело, разговор приобретал серьёзные оттенки, и ей стало, очевидно, не до кокетства со мной и привычной в таких случаях игры. Она замолчала и внимательно вслушивалась в трубку, замерла, почти не дышала. Не заметила даже, как палантин сполз с её плеча, прихватив с собой в компанию и бретельку блузки. Лёгким жестом, изящным полукругом тонкой кисти она то ли пыталась жестикулировать в разговоре, то ли машинально старалась поправить сползавший палантин. Плечо обнажилось, и я заметил густую россыпь веснушек, покрывающих её тело от плеч по всей спине и рукам. Эта россыпь – солнечная любовь и подарок – так всегда пьяняла меня потом, в наши короткие встречи…
Закончила разговор и решительно направилась к выходу, прожгла меня своим взглядом. Проходя мимо, чуть задела краем палантина моё плечо, дохнув едва уловимым ароматом тонких духов. Каблучки отзвучали в конце коридора и замолкли за входной дверью.
*****
Этот скрип явно вывел Бирюка из равновесия, он стал заметно нервничать и сердиться на себя за это. Так нельзя. Нужно быстро взять себя в руки и остановить внутренний диалог, чтобы не превратиться снова