…Двое суток он был беспокоен. Бредил. Рвался сползти с постели… Огромные пролежни все больше и больше охватывали его тело, несмотря на то, что она «воевала» с ними сутками. Рядом с его кроватью поставила себе больничную кушетку, на которой урывками погружалась в глубокий, но чуткий сон. Инсульт случился после месячной поездке по Европе: картинные галереи, музеи, соборы, замки – Париж, Дрезден, Вена, Прага, Будапешт, Рим, Флоренция, Венеция… Такие нагрузки его могучий организм, не знавший болезней, не выдержал. Сейчас она понимала, что каждое мгновение он может уйти из жизни. Были минуты, когда сознание его прояснялось, и он узнавал ее. Говорить не мог. Только пристально смотрел здоровым глазом и пытался улыбнуться. Сейчас он уснул. И она тут же провалилась в свой сон. В Берлине они привели в порядок свои рты в лучшей стоматологической клинике. Улыбались друг другу голливудскими улыбками! И вдруг, у глубоко спящей, кусочек «супер-зуба» обломился: видимо она во сне скрежетала сильно зубами. Этот кусочек закупорил плотно веточку бронха. Она, не просыпаясь, сделал два глубоких вдоха, умерла в асфиксии – насильственной смертью китайских императоров! В это же самое мгновенье проснулся он и пришел в сознание! Понял ли он, что жена мертва? Но, как Квазимодо к мертвой Эсмеральде, протянул руку и взял ладонь жены, крепко сжав пальцы! Смерть накрыла их одним саваном…
5……Сегодня он сделал, наконец, свой доклад. Блестяще сделал! О двух своих кумирах, о которых, он был уверен, всю правду знает только он. О Николае Васильевиче Гоголе и Эдгаре По! 99%, кто их читал, он был убежден, даже не знало, что Гоголь и По были одногодки! А то, что знал он, аспирант литературного факультета, 19-летний юноша, не знал никто! А именно: Эдгар По и Николай Гоголь – два близнеца-брата! Из одного, если так можно выразиться, духовного яйца! Доклад он сделал в ИМЛИ на Международной Конференции, куда съехались исторические личности со всех континентов, а по стеночкам стояли в переполненной аудитории, розовощекие студенты и гимназистки румяные. И все они, когда он, не сдерживая свой академический пыл, говорил, смотрели на него с широко открытыми и глазами и улыбались! На всех лицах была одно-единственное выражение – глуповатая растерянность!..Ведь, каждый, и стар, и млад,