Почему именно о Распутине, а не о семье князей Ухтомских (Мария Алексеевна похоронена в Завидово)? Да, наверное, потому, что, во-первых, Мария Алексеевна хорошо знала Григория Ефимовича, будучи с ним при семействе последнего русского императора, и также, как ее братья, была старообрядкой. Она вместе с Григорием Ефимовичем буквально заставила Николая 11 принять от различных общин старообрядцев хлеб-соль и бережно хранила эту фотокарточку. И Александр 11, и Александр 111 издавали Указы о прекращении преследования старообрядцев, но эти указы реально не действовали. Цари никогда ни с кем из общин старообрядцев до Николая 11 не встречались. А тут – хлеб-соль! А, во-вторых, Григорий Ефимович сосватал княгиню Марию Алексеевну за своего родственника Антона Новокрещенова (Нового). Антону Новокрещенову после свадьбы на княгине Марии Алексеевне Ухтомской был пожалован графский титул и имение в Саратове, которое Антон перестроил так удачно, что это имение стало образцом русского модерна и внесено во все соответствующие книги и учебники по архитектуре…
Мой муж, было, хотел отказаться писать о Распутине, ибо последнее время часто ездил в командировки по всему СССР. Но, Валентин Михайлович уговорил его на другой день, когда они встретились в редакции «Ветерана», что находилась на улице Михаила Семеновича Щепкина, великого русского актера, внук которого Николай Николаевич Щепкин был расстрелян ЧК на Лубянке вместе с Кириллом Кирилловичем Черносвитовым, родственником моего мужа (читай «Красная книга ВЧК»). Не успел мой муж войти в кабинет Валентина Михайловича, как он вышел из-за стола, держа в руках папку. На папке было написано: «Евгений Васильевич Черносвитов. «Григорий Ефимович Распутин». Документальная повесть. Муж раскрыл рот, но не успел сказать и слова, как Валентин Михайлович ловко бросил пустую папку в огромный сейф на полку, сказав: «Не напишешь – я потеряю работу! Твой «Распутин» уже включен в план редколлегией Ветерана… Я их обманул, сказав, что повесть готова и каждую неделю мы будем выпускать по главе! Больше того, читай, – протянул он гранки очередного номера