К этому времени их фрегат представлял довольно мрачное зрелище. Половина пушек была разбита, некоторый такелаж5 – порван, а рангоут6 – поломан. Но сражение подходило к концу. Турки, как это ни странно, начали отступать, потеряв один корабль. Ушаков провел блестящий маневренный бой и заставил противника, превосходящего его по числу линейных кораблей в восемь (!) раз, уйти. Такого исхода никто не ожидал. Командование флота сделало определенные выводы.
Некто сделал для себя свои выводы. Он окончательно понял, что не всегда тот друг, кто другом зовется. Некто знал, что «враг моего врага – мой друг». Исходя из этого, он понял, что «друг моего врага – мой враг». Во время обратного пути в Севастополь Некто все обдумал. В его уме в то время рождались туманные мысли, касающиеся его будущего. И он решил изложить свои мысли командиру фрегата, с которым у них с отцом были особые отношения. Тот выслушал его. Сначала он колебался, но, путем долгих споров, Некто убедил его в своей правоте.
И Некто взял то, что выпросил у тех, кто дал ему это. Некто направился туда, куда указывал ему разум, используя то, что получил от тех, у кого он это выпросил. Некто попрощался с теми, кто не хотел его отпускать. И Некто мысленно приказал тем, кто хотел убить его, готовиться к явлению его, ибо сказано: «Si vis pacem – para bellum».
II. Si vis pacem – para bellum7
Глазго
Томас Фоули был владельцем судоверфи «Фоули Марине» в Глазго. Он был потомственным наследником этой верфи. Его дед открыл ее. Фоули были семьей джентри – «новых дворян». Его дед – Джордж Фоули, первым решил, что судостроение принесет его семье куда больше прибыли, чем пасущиеся на огромных площадях пастбищ овцы. Его предприятие оправдало себя. Прибыль от государственных и частных заказов была в три раза больше, чем от продажи шерсти. Они строили корабли: военные – для государства; торговые – для частных компаний; яхты – для дворян. Сначала на верфи было три стапеля8, при отце Томаса – шесть, Томас увеличил число стапелей до восьми.
Вообще семья Фоули любила деньги. Томас – в особенности. Он имел страсть к деньгам, всюду гоняясь за наживой. В его планах было добавить еще два стапеля на верфь. «Фоули Марине» давила конкурентов якобы низкими ценами, а в действительности требовала на пятьдесят процентов больше. В обмен верфь предлагала древесину высшего качества, ускоренную постройку, без потерь в качестве продукта, и лучшую в Англии отделку. Надо сказать, «Фоули Марине» действительно сдерживала свое слово, ведь стоило Томасу увидеть дополнительный доход, как