В этом разрыве между тем, каких достижений от нас ожидают, и тем, на что мы на самом деле способны, открывается поле для навязчивых пугающих мыслей. Негативные ощущения вины, стыда и страха перед всем тем, в чем мы можем стать «неправильными» матерями, что может причинить вред нашим близким, обеспечивают естественное топливо для нашей машины тревоги, изнуряющей нас беспокойством и страхом. Кроме того, когда такие навязчивые ужасные мысли берут верх в нашем уме, мы верим, что мы точно виноваты, и еще больше виним свое несовершенное «Я» за то, что оно позволило этому случиться. Неудивительно, что многие матери, особенно молодые, постоянно накручивают себя тревогой, страшными опасениями и сомнением в себе.
Чтобы разорвать этот порочный, кривой круг, мы должны осознать наши недостатки и развить сострадание к несовершенной реальности материнства. Нам нужно не просто признать диспропорцию, которая существует в ожиданиях общества, мы также должны проработать ожидания по поводу самих себя и друг друга, если хотим прогнать прочь нашего монстра тревоги. Чтобы по-настоящему обеспечить материнское благополучие, мы не должны упорствовать в отрицании наших личных потребностей и служить исключительно семьям и сообществам. Мы должны начать уделять себе внимание и ценить себя, устанавливая здоровые границы и отстаивая собственное личное благополучие.
В любой момент исполнения роли матери навязчивые пугающие мысли могут атаковать наше благополучие, если мы им это позволим, особенно когда нереалистичные ожидания накапливаются. Или же мы можем признать несостоятельность социальных установок и научиться изменять собственные иррациональные убеждения, которые загоняют нас в тупик. Чтобы понять, как наши бессознательные ожидания могут подкреплять тревогу и беспокойные навязчивые мысли, давайте познакомимся с Реми, Кендалл, Мэделин и Вилминой. Каждая из этих женщин находится на своем этапе материнства – от зачатия до послеродового периода и далее.
Реми покинула кабинет акушера-гинеколога, к которому пришла для ежегодного осмотра, куда более растерянной, чем пришла. В еще молодом возрасте 30 лет она столкнулась с трудным выбором – завести семью или продолжить строить карьеру журналистки. Подобно очень многим женщинам ее поколения, двойные стандарты и социальные установки о том, что нужно одновременно быть увлеченной работой и оставаться ориентированной на семью, казались ей выполнимыми, но в каком-то смысле несостоятельными. Муж, с которым она была в браке два года, очень поддерживал ее карьеру и график работы, несмотря на то что отчаянно хотел завести детей. Однако Реми не считала, что ее биологические часы столь же снисходительны. Некоторые из ее одиноких коллег заморозили яйцеклетки для