Кончались патроны, Рошен все еще не возвращался и капитан де Фретте уже склонен был к решению послать еще одного, но отвлекся наблюдением. Несомненно готовилась атака, ему подсказывало об этом его чутье, опытного, стреляного вояки, по возне определившего не только намерения, но и кое-что конкретно полезное.
Заметно поубавилось пустопорожней пальбы, под завесой все усилявшегося дыма на ветерок, начались перегруппировки. Откуда ни возьмись, появилась откуда-то притащенная лестница. Дым начинал щипать глаза, когда ветерок дул на крепость.
Кто понимал, что готовится, отчаянно стрелял, стараясь сорвать атаку и внести в ряды противника как можно больше замешательства и урон. Кто воевал, понимает насколько это важно, и, если выразиться вернее, насколько важно чувствовать себя в бою в отношении ослабленного противника, пусть даже во многом превосходящего.
Кто же считал, что это бесполезно оглядывался налево, высматривая в темноте выход. Со склада все еще не возвращались, хотя и пули и порох были экстренно необходимы… на носу штурм. У кого кончались пули, но оставался порох, выстреливали его, хоть и впустую. К приближающемуся ответственному времени все больше становилось тех, кто начинал экономить, или вообще прекратил стрельбу, от чего шум, со стороны осажденных начал стихать. Но кое-кто делился с той непосредственной солдатской взаимовыручкой, которая присуща военному делу и отношению.
Фернандо, запасливый малый, ни в чем недостатка не испытывал. По-прежнему карманы его штанов оставались набиты различным, чего напихал еще в квартире. И у прохода он мало что оставил: так что обнаружив в своих карманах целый склад столь необходимый в текущий момент, когда пороховая сумка была опустошена и поделена с Рамаданом, принялся вытаскивать все из карманов и даже делиться с теми у кого вообще ничего не осталось.
Вмиг вокруг него собрались берущие без особого на то соизволения. Да и как можно было отказать тянущимся жадным солдатским рукам в порохе. Фернандо только и успел, что вытянуть себе полную жмень. Не сетуя долго на свою невоздержанность, принялся за свое прежнее дело, заряжать: углубить в дуло с патроном шомпол и подавать, взводя курок.
От его новой порции пуль выстрелов стало значительно больше, но намного бы их не хватило: и каждый кто это чувствовал понимал насколько безрассудно выстреливать все сейчас, надеясь на подвоз, и с пониманием возникало желание остановить от пагубного шага, и остановиться самому. Но молчать вовсе было невмочь, выстрел за выстрелом, и вот уже невозможно себя остановить, подчиняясь общей настроенности.
Неожиданно из-под низу появились англичане вместе с лестницей.