Шаркая ботинками по прозрачным лужам на асфальте, я видел в них вывернутое отражение старого парка – словно изнанку своей прошлой жизни – на фоне призрачного серого неба. Ветер дул мне в спину, откуда-то прилетели вороны и стали тревожно и угрожающе каркать.
Я шёл по аллее один, а в голове до сих пор звучал привычно-знакомый, приятный голос, пожалуй, единственного моего настоящего друга: «А помнишь, как мы…».
Кукла
Холодный осенний ветер тревожно завывал за окнами, поднимая высоко над асфальтом цветную листву, ещё не придавленную к земле людскими сапогами, и забрасывал стёкла пылью и мелким песком.
Мэтью читал книгу. Редко когда удавалось в последнее время вот так вот, никуда не торопясь и не тревожась о том, что есть дела и поважнее, просто сидеть и читать книгу. С почти уже привычным учебным графиком это казалось просто невозможным: учёба и спортзал отнимали слишком много времени…
Эта осень выдалась прохладной. Ветер никак не затихал, принося в открытую форточку вместе с дождевой прохладной свежестью уличный шум и суету. Казалось, под его угрожающие завывания читать ещё интереснее, природные звуки очень точно подходили настроению книги, сливаясь с ним, перемешиваясь с чувствами героев, оживляя и придавая красочную реалистичность бледно намеченным на страницах образам. Перелистнув очередной белый лист, Мэтью отвёл взгляд в сторону, давая глазам отдохнуть. В комнате было уже темно: небо затягивалось тяжёлыми дождевыми тучами, и всматриваться в мелкий книжный шрифт становилось всё сложнее. Но он не хотел включать свет, ему казалось, что без искусственного освещения комната гораздо уютнее, именно когда вот-вот начнётся дождь, а хлопающие рамы открытого окна никак не успокоятся… свет здесь просто лишний.
Раздалась гроза, и первые крупные капли в скромном одиночестве разбились о стёкла. Мэтью закрыл глаза. Ему нравилось, как по дому гуляет сквозной ветер и как со скоростью усиливается дождь, уже ручьями стекая с крыши дома на землю. Рамы хлопали теперь намного тише и как будто вычерчивали во всей этой полифонии осенних звуков свои собственные, более гармоничные и упорядоченные. Он сидел, погружаясь в собственные мысли и придавался сладостному расслаблению под звуки перетекания воды за окном, пытался слиться с темнотой и раствориться в одиночестве.
Стук в дверь заставил Мэтью открыть глаза и прислушаться. Он сидел в гостиной у окна, за которым громыхала гроза и шуршали потоки ливня, поэтому стук был почти не слышен.
– Кто там? – спросил Мэтью, подходя к двери и накидывая старую клетчатую рубашку.
– Откройте, вам посылка! – человек за дверью явно надрывался, пытаясь перекричать дождь.
Второпях застегнув рубашку на три пуговицы, он открыл дверь. Первое, что сразу привлекло его внимание – это огромная коробка, стоящая у порога его дома, а уже потом – маленький человек рядом, в форме почтальона, весь вымоченный дождём.
– Примите и распишитесь, пожалуйста. – старик протянул папку и ручку.
– Что