И вот я вновь живу среди людей,
Под Солнцем ослепительно-лучистым.
И вижу я детей, моих детей,
Внимаю в полдень птичкам голосистым,
Роптанью трав, струям кристально-чистым. —
Но я опять вернулся бы в тюрьму,
К уступам скал, безжизненным и мглистым,
Когда бы знал, что, выбрав скорбь и тьму,
Я с чьей-нибудь души тяжелый грех сниму!
На мотив псалма XVIII-гo
Ночь ночи открывает знанье,
Дню ото дня передается речь.
Чтоб славу Господа непопранной сберечь,
Восславить Господа должны Его созданья.
Все от Него – и жизнь, и смерть.
У ног Его легли, простерлись бездны,
О помыслах Его вещает громко твердь,
Во славу дел Его сияет светоч звездный.
Выходит Солнце-исполин,
Как будто бы жених из брачного чертога,
Смеется светлый лик лугов, садов, долин,
От края в край небес идет его дорога.
Свят, свят Господь, Зиждитель мой!
Перед лицом Твоим рассеялась забота.
И сладостней, чем мед, и слаще капель сота
Единый жизни миг, дарованный Тобой!
В бездонном колодце
Меж стен отсыревших, покрытых грибками,
В бездонном колодце, на дне, глубоко,
Мы ждем, притаившись, и дышим легко,
И звезды в Лазури сияют над нами, —
Лучистые звезды, горящие днем
Для тех, кто умеет во тьму опускаться,
Чтоб в царстве беззвучья полнее отдаться
Мечтам, озаренным небесным огнем.
Вдали от людского нестройного гула,
Не видя, как скользкая плесень растет,
Мечтой мы бежим все вперед и вперед. —
Вселенная сном безмятежным уснула.
И чище, чем свет суетливого дня,
Воздушней, чем звуки земных песнопений,
Средь звезд пролетает блуждающий Гений,
На лютне незримой чуть слышно звеня.
И в Небе как будто расторглась завеса,
Дрожит от восторженных мук небосклон,
Трепещут Плеяды, блестит Орион,
И брезжит далекий огонь Геркулеса.
Сплетаются звезды и искрятся днем
Для тех, кто умеет во тьму опускаться,
Для тех, кто умеет во тьме отдаваться
Мечтам, озаренным небесным огнем.
«И Сон и Смерть равно смежают очи...»
И Сон и Смерть равно смежают очи,
Кладут предел волнениям души,
На смену дня приводят сумрак ночи,
Дают страстям заснуть в немой тиши.
И в чьей груди еще живет стремленье,
К тому свой взор склоняет Ангел Сна,
Чтоб он узнал блаженство пробужденья,
Чтоб за зимой к нему пришла весна.
Но кто постиг, что вечный мрак – отрада,
С тем вступит Смерть в союз любви живой,
И от ее внимательного взгляда
К страдальцу сон нисходит гробовой.
На мотив Экклезиаста
Род проходит и снова