В улыбке – зыбь; в глазах ее – гранит.
О, к вам бы шел и малахит Луары,
И Сэны гладь – как изумруды прерий…
Украсьте замки, гнезда суеверий,
В тени аллей будите Ваши чары.
Сотките свет сонетов для поэта,-
Ваш взгляд один важнее глаз дуэта!..
Мыза Ивановка
– Дайте, дайте припомнить… Был на Вашей головке
Отороченный мехом незабудковый капор…
А еще Вы сказали: “Ах, какой же Вы ловкий:
Кабинет приготовлен, да, конечно, и табор!..”
Заказали вы “пилку”, как назвали Вы стерлядь,-
И из капорцев соус и рейнвейнского конус…
Я хочу ошедеврить, я желаю оперлить
Все, что связано с Вами, – даже, знаете, соус…
А иголки Шартреза? а Шампанского кегли?
А стеклярус на окнах? а цветы? а румыны?
Мы друг друга хотели… Мы любви не избегли…
Мы в слияньи слыхали сладкий тенор жасмина…
Но… Вам, кажется, грустно? Ах, Люси, извините,-
Это можно поправить… Вы шепнули: “устрой-ка”?…
Хорошо, дорогая! для “заплаты есть нити”,-
У подъезда дымится ураганная тройка!
“ОЙЛЕ”
На Ойле, далекой и прекрасной,
Вся любовь и вся душа моя…
Федор Сологуб
Мы выключили электричество:
Луна в стекле
И Ваше светлое величество
Моя Ойле.
На свечи, реющие пчелами,
Устремлены
Глаза, поющие виолами,
И видят сны.
Дымится снег, голубо-фьолевый,
В снегу – шалэ
“Благоговея, друг, оголивай
Свою Ойле…”
Благоуханный и свирельчатый
Ваш голос пью,
И Вы вонзаете взор стрельчатый
В мечту мою.
Вспылало древнее язычество
В душевной мгле:
Не выключено электричество
В телах, Ойле!..
1913, февраль
РОНДО
Твои духи, как нимфа, ядовиты
И дерзновенны, как мои стихи.
Роса восторг вкусившей Афродиты -
Твои духи!
Они томят, как плотские грехи,
На лацкан сюртука тобой пролиты,
Воспламеняя чувственные мхи…
Мои глаза – они аэролиты!-
Низвергнуты в любовные мехи,
Где сладострастят жала, как термиты,
Твои духи!
Веймарн
Как в пещере костер, запылает камин…
И звонок оправдав, точно роза в снегу,
Ты войдешь, серебрясь… Я – прости, не могу…-
Зацелую тебя… как идею брамин!
О! с мороза дитя – это роза в снегу!
Сладострастно вопьет бархат пестрой софы,
Он вопьет перламутр этих форм – он вопьет!
Будь моею, ничья!.. Лью в бокалы строфы,
Лью восторг через край, – и бокал запоет…
А бокал запоет – запоет кабинет,
И камина костер, и тигрица-софа…
Опьяненье не будет тяжелым, – о, нет:
Где вино вне вина – жить и