Полное собрание сочинений. Том 34. Июль – октябрь 1917. Владимир Ленин (Ульянов)

Это признал даже свидетель из «Дела Народа», рассказав о том, что́ было 2 июля в гренадерском полку. 3-го вечером движение переливает через край, и большевики составляют воззвание о необходимости придать движению «мирный и организованный» характер. 4-го июля провокационные выстрелы справа увеличивают число жертв стрельбы с обеих сторон: надо подчеркнуть, что обещание Исполнительного комитета расследовать события, выпускать дважды в день бюллетени и проч. и проч. осталось пустым обещанием! Ровно ничего эсеры и меньшевики не сделали, даже полного списка убитых с обеих сторон они не опубликовали!!

      4-го ночью большевики составили воззвание о прекращении выступлений и той же ночью оно напечатано в «Правде». Но в эту самую ночь начинается, во-первых, приход контрреволюционных войск в Питер (видимо, по призыву или с согласия эсеров и меньшевиков, их Советов, причем, конечно, об этом «деликатном» пункте до сих пор, по миновании самомалейшей надобности в тайне, больше всего и строже всего хранят молчание!). Во-вторых, в эту же ночь начинаются погромы большевиков отрядами юнкеров и т. п., действующими явно по поручению командующего войсками Половцева и генерального штаба. С 4-го на 5-ое громят «Правду», 5-го и 6-го громят ее типографию «Труд», убивают рабочего Воинова среди белого дня за то, что он выносил «Листок Правды» из типографии, производят обыски и аресты большевиков, разоружают революционные полки.

      Кто начал все это выполнять? Не правительство и не Совет, а контрреволюционная военная шайка, сконцентрированная около генерального штаба, действующая от имени «контрразведки», пускающая в ход фабрикат Переверзева и Алексинского, дабы «поднять ярость» войск и так далее.

      Правительство отсутствует. Советы отсутствуют; они дрожат за свою собственную судьбу, они получают ряд сообщений, что казаки могут прийти и разгромить их. Черносотенная и кадетская пресса, проведшая травлю против большевиков, начинает травлю против Советов.

      Эсеры и меньшевики связали себя всей своей политикой по рукам и по ногам. Как связанные люди, звали они (или терпели призыв) контрреволюционные войска в Питер. А это связало их еще более. Они скатились на самое дно отвратительной контрреволюционной ямы. Они трусливо распускают свою собственную комиссию, назначенную расследовать «дело» большевиков. Они подло выдают большевиков контрреволюции. Они униженно участвуют в демонстрации похорон убитых казаков, целуют таким образом руку контрреволюционерам.

      Они связанные люди. Они на дне ямы.

      Они мечутся, отдавая портфель Керенскому, идя в Каноссу{40} к кадетам, устраивая «Земский собор» или «коронацию» контрреволюционного правительства в Москве{41}. Керенский увольняет Половцева.

      Но эти метания остаются метаниями, нисколько не меняя сути дела. Керенский увольняет Половцева и в то же время оформливает, узаконяет меры Половцева, его политику, закрывает «Правду», вводит смертную казнь для солдат, запрещение