Визуал. Анна Урусова

медленно водить пальцем по столу, вырисовывая бесконечные прямые линии. Катя молча ждала, сложив руки на груди. Наконец, Кристина вскинула голову и, со слезами в голосе, практически выкрикнула в лицо подруге. – Один глаз – имплант, второй – генная модификация! Вроде как и не человек больше! А я художник, я должна видеть и видеть так, как видела всегда! Да лучше уж научиться писать вслепую!

      – Теперь я понимаю. – Катя плавно соскользнула со стула, присела на корточки возле подруги, заглянула ей в лицо. – Ты можешь поискать людей, которые уже прошли подобную процедуру, спросить, как им живётся и чувствуют ли они себя изменившимися. Думаю, пары человек будет достаточно.

      – Глупо. – Кристина всхлипнула и бережно промокнула здоровый глаз от слёз. – Но я попробую

      ***

      К вечеру, заново отредактировав список исключений Робби и добавив пару штрихов к яблоку жертвы, Кристина добралась до создателя реальностей, как она иногда называла мощный компьютер с VR-комплексом. Даже зная, сколько призрачных копий и несуществующих личностей бродит по закоулкам метавселенных, начинать поиски обладателей имплантов всё равно стоило оттуда.

      Первым делом она зашла в саму популярную, «Мечталию», отличающуюся от остальных более строгим следованием законам реального мира. Не в том смысле, что жители были обязаны выбирать себе имена и облики, хотя бы частично перекликающиеся с реальными, – нет, «Мечталия» тоже была переполнена неестественно тонкими красотками (могу себе позволить поддерживать фигуру безо всяких дурацких тренировок!) и превосходящими их чуть ли не в два раза красавчиками. Но легионы Аттилы здесь дома не штурмовали, и грозные седобородые маги не гоняли фаерболами то ли драконов, то ли птеродактилей, то ли их невозможных гибридов.

      Для близких здесь существовал маленький домик на опушке леса, обставленный в стиле Беатрис Поттер, и куда более молодой аватар с очевидно крысиными очертаниями носа и подбородка – Кристина любила своё школьное прозвище. Виртуальный же дом художницы Кристины Абрамян (только настоящее имя, только истинное лицо) был кристаллом. Огромный, строго огранённый «багетом» алый камень в верхней части раскрывался в девять лепестков лотоса, тоже алых и огранённых. Иногда Кристина проводила здесь перфомансы, договариваясь с композиторами или скульпторами, иногда – выставляла какие-то из своих картин, подвешивая их к лепесткам так, чтобы праздношатающиеся по виртуальности люди не могли их не увидеть.