Глава XXVI. «Конек-Горбунок»
Исследуя пушкинский фольклоризм и работая над «Полным собранием стихотворений» Языкова, М. К. естественно приблизился к творчеству П. П. Ершова. Выходец из Сибири, автор «Конька-Горбунка» – выдающегося поэтического произведения на фольклорной основе, пользующегося всероссийской известностью и отмеченного самим Пушкиным, – Ершов как бы преломлял в себе разнонаправленные интересы М. К.: литература и фольклор, сибирская литература, поэзия пушкинской эпохи…
Следует сказать, что в конце 1920‑х гг., впервые обратившись к Ершову, М. К. склонен был рассматривать его в контексте не столько сибирской, сколько общерусской литературы. В заметке, помещенной в первом томе «Сибирской советской энциклопедии», он утверждал, что по характеру своей лирики Ершов «принадлежит к Пушкинской плеяде. Сибирские мотивы у него немногочисленны…»385. Тем не менее в статье «Литература сибирская» Ершов упоминается уже в связи с той особой культурной традицией, которая, как показывает М. К., сложилась в Тобольске в конце XVIII – первой половине XIX в.386
Начатая в 1932 г. работа предназначалась для издательства «Academia». «…Я наглею не по дням, а по часам, – писал М. К. 26 июня 1932 г. М. П. Алексееву, – не успев еще сдать Языкова (и неизвестно, когда сие будет), я заключил новый договор с Academie <так!>. И на… „Конька-Горбунка“. Буду ждать Вашего приезда на предмет длительных консультаций. Пока не знаю, даже как приступиться».
«Приступиться» было действительно непросто. Несмотря на огромную популярность «Конька-Горбунка» в народной среде, это произведение в течение долгого времени не пользовалось вниманием со стороны историков русской литературы. В своей заметке, написанной к 100-летию первого издания, М. К. подчеркивал:
…«Конек-Горбунок» жил в атмосфере литературного равнодушия. Его усердно читали, но ничего о нем не писали. Он никогда не упоминается в каких-нибудь историко-литературных трудах (разве только в примечании), о нем почти нет исследовательских работ, как нет до сих пор научной биографии самого Ершова387.
Пришлось начинать «с нуля». В первую очередь, как и в случае с Языковым, М. К. счел нужным выявить сохранившиеся рукописи Ершова и ознакомиться с ними. 16 ноября 1932 г. в письме к А. А. Богдановой он интересуется работой А. И. Мокроусова, впервые сообщившего в 1919 г. о тобольских рукописях Ершова388, и спрашивает:
Между прочим, я дважды писал в Тобольский музей с просьбой сообщить, что у них имеется об Ершове. Никакого ответа. Этакое свинство! Нет ли кого из Ваших знакомых в Тобольске, кому можно было бы написать и попросить кое-что сделать для меня: выписки, снимки389.
О первых шагах, предпринятых М. К., позволяет судить его письмо к В. Д. Бонч-Бруевичу от 11 марта 1933 г.:
Глубокоуважаемый Владимир Дмитриевич,
разрешите обратиться к Вам с большой