––
Резцы стали уменьшаться и выпрямляться – из наклонного положения они перешли в более вертикальное. Одновременно с редукцией и перемещением зубов назад происходило выдвижение вперед костного подбородка, который, по видимому, не мог разрастаться назад, так как этому препятствовало развитие языка… Вот. Язык.
––
Это свежая кровь, сказал Дантист. Ну то есть, не вчерашняя, но и не тысячи лет. Я Дантиста никогда таким екнутым не видал, хотя вместе пять лет службу тянули, и в разных дырах повоевали. Вы точно своей кровью не мазали? Точно не мазали? Да никто не мазал, отмахнулись мы, а что такое-то?
А Дантист смотрит на нас с Ником круглыми глазами, будто пьяный. Кровь разная, говорит, разные группы, в трещинках, там, впадинках. Отдал зубище этот на особый анализ, какой-то там микро-макро точный. А теперь смотрите, что получилось. Мы смотрим, смотрим, и я чувствую, – хреново мне…
––
Важным признаком биологического прогресса служит строение челюстного сустава, который превратился в сложный механизм с повышенной дифференцировкой движений. Таким образом, все эти прогрессивные изменения установили тесную связь между формой и функцией жевательного аппарата… Это если жевать. А если не жевать, а только рвать?
––
Мы глядели на эту хрень в банке. Втроем. Потому что Рыжик еще лежал в больничке. Глядели, как она проросла. Она растет все быстрее, подтвердил Дантист. Блин, у него руки тряслись, впервые такое вижу. Это была Делянка, понимаете? Заброшенная, в болоте. До настоящей, действующей Дикой Фермы мы не добрались. Кто знает, сколько их там, на Грядках? Но там вертушки с воздуха, и радиальный периметр с хаммерами.
Чем ты его поливаешь, спросил Ника, хотя и так было ясно, чем. Подходит только человеческая кровь, сказал Дантист. Я достал литров пять, уже кончается. Братухи, я подсчитал, примерно. Если большая Делянка, допустим посажено в землю… Тысяча, предложил я. Я уже понял, куда Дантист гнет. Да, кивнул Дантист. Им нужно тысяч двадцать человек в год. Или вдвое больше. Любая группа. Люди исчезают. По всей стране.
Дантист, спросил я, откуда такое могло взяться? Это ни хрена не игра.
Помнишь греческую сказку про Золотое Руно, спросил Дантист. Помнишь, что там росло из зубов? Откуда мы знаем, вдруг в мерзлоте нашли один зуб, а из него уже вырастили других? Послушных. Им не нужен язык. Им не нужно жевать.
Кого "других", спросил я. Это не человек, сказал Дантист. И не обезьяна. Нацгвардия что-ли, заржал Ника. Но тут же заткнулся. Потому что оно в банке дернулось. Оно просило есть.
А где-то там, за рядами колючки, их было уже много.
Голодных и сильных. Послушных тому, кто кормит.
10. Лучшая игра
– Если вы ее разбудите, вы ее убьете, – мужчина в белом с бейджиком "доктор Каховский" и мужчина в зеленом с шокером в руке одновременно прыгнули наперерез.
Лука застыл,