Увиденное меня изумило: над головой шелестела листва березы.
«Какие, на хрен, березы в горах?» – это была первая мысль. Рывком сев, я бегло оглядел себя.
Мало того, что оказался в лесу, так еще и полностью голый. Состояние – как после слишком долгого сна. Вроде и выспался, но голова чугунная.
С трудом встав сперва на колени, потом, громко хрустнув сучком, на ноги, я покачнулся, ухватился за ствол березы и осмотрелся уже более осознанно. Болело тело после лежания на земле, все-таки не на перине лежал.
«Так, что мы имеем? Судя по положению солнца, сейчас середина дня. Нахожусь я в лесу, причем ни с одной стороны просвета не видать, хотя вроде левее что-то темнеет, навроде малинника. Судя по деревьям, я где-то в средней полосе России. Что помню последним? Мы погибли… это сто процентов».
Прищурившись, я стал вспоминать наш последний вылет. Как экипаж подхватил меня со спортплощадки, вертолет, взлет и маршрут в горы. При подлете – дымы и трассеры во все стороны на месте боя. Вспомнил, как «крокодилы» обрабатывали подсвеченные спецназом цели. Как мы, пройдясь НУРСами, пошли на посадку и стали принимать раненых. Взлет. Потом попадание в борт из ПЗРК. Видел, как падает Игорь, нашпигованный осколками. Потом попадание в пылающий вертолет из обычного гранатомета, потом еще – и мы падаем. Жесткая посадка, вернее, падение на скалы и начавшийся пожар из-за разлившегося топлива. Не обращая внимания на шевелившихся под ногами раненых, я длинными очередями бил по мелькавшим между скалами боевикам. Палыч раз за разом выпускал гранаты, ставя стену из разрывов и осколков. Как только «улитка» опустела, он подхватил одного из раненых и попытался вылезти в покореженный дверной проем, но упал, получив очередь в грудь. Помню, как орал, продолжая выпускать остатки боезапаса, когда загорелись ноги и тело, потом взрыв… это все.
Я стоял и тряс головой, приходя в себя.
Игорек был большим любителем историй про попаданцев, подсадил и меня, так что никаких рефлексий у меня не было. Этих книг под нашими койками скопилось великое множество, штук семьдесят точно. Короче, сколько их выпустили, все были у нас. Сам Игорь увлекался периодом ВОВ и РЯВ, тогда как я – в основном мирами магии и меча, хотя и военную тематику почитывал. Таким докой, как Игорь, не был, но тему знал. Так что уже осознал, что куда-то попал. Другого объяснения не было. Я был человеком довольно спокойным, и вывести меня из равновесия – это постараться надо, поэтому рефлексий от меня ожидать трудно.
В чужом теле я не оказался. Как было оно моим, так и осталось. Себя я тоже помнил. Виталий Мишин, через три недели мне должно было исполниться двадцать два года, старший сержант отдельной охранной роты десантного полка. Готовился поступать в летное училище, многие офицеры нашего и не нашего полков помогали мне подготовиться, чтобы я не уронил чести части при поступлении. Сирота, воспитанник детского дома в Санкт-Петербурге. В общем, все про себя