***
Когда-то я знала тайны всадников. В прошлом я любила ходить за ними смотреть матчи по рокболлу, соревнования по фехтованию, наблюдать за их силой, мощью, не понимая, что однажды это обернётся катастрофой. Тайна одного из четырёх, теперь я знала о ней на краткий миг, пока Деймос не решил, что мне сто́ит забыть.
Пребывая в том состоянии безмятежности, будто плыла по волнам тихой реки, которая убаюкивала своим мрачным шёпотом, я чувствовала, как задыхаюсь. Вода не закрывала дыхательные пути, не попадала в лёгкие, но я ощущала её внутри. Не помню, что было там наверху, когда смотрела, только давящее ощущение поднимающейся воды в лёгких. Оно шло изнутри, словно открыли кран, и пока тот не заполнит моё изломанное тело, не успокоится.
Тихий шёпот голосов мелькал слишком отдалённо, чтобы я могла ухватиться за него и вынырнуть на поверхность. Я до сих пор тонула. Тот миг, я помнила его слишком отчётливо, руки, толкающие меня в озеро. Удар головы о твёрдую поверхность.
Открыла глаза, наблюдая за тем, как свет понемногу меркнет, пока я погружалась глубже на дно. Удар оказался настолько мощным, что я не могла заставить своё тело сделать хоть одно движение. Воздух в лёгких заканчивался слишком быстро. Всё внутри сжималось от нехватки кислорода. Грудную клетку словно в тиски сжимали, всё сильнее и сильнее, пока я не выпустила последний воздух, который несколькими маленькими пузырьками взвился вверх.
Глаза жгло от воды, и я закрыла их, понимая, что не могу ничего сделать, чтобы вытолкнуть себя на поверхность. Как же это ранило в тот миг мысли вопили о том, что я должна сделать хоть что-нибудь, но тело не повиновалось. Оно камнем тяжёлым погружалось на дно.
Снова голоса, которых я не знала. Чудовищное скопление запахов витало вокруг палящей дымкой, отчего в горле жгло. Я услышала писк мониторов, шорох шагов, скрип стула по полу.
– Крошка, ты не представляешь, как мы гордимся тобой, – тихий шёпот маминого голоса заставил мою нервную систему вспыхнуть. Уловив изменения, мониторы пискнули, и мама крепче сжала мою руку. – Ты смогла преодолеть все препятствия и теперь должна сделать последнее усилие. Просто попробуй и не смей отступать. Мы с папой ждём тебя здесь, в этом мире, в наших объятиях. Вада, прошу, борись, как бы тяжело ни было.
Её слова настолько глубоко проникли в мои кости, что я не могла препятствовать тому желанию обрести целостность и не позволить тяжёлому чувству утащить меня обратно за собой. Я не хотела оставаться в таком положении обездвиженная, немая и переживающая. Мне требовалось выбраться, сделать шаг вперёд и открыть глаза, но последнее пока было за гранью моих возможностей.
Казалось,