спрятал своего коня, чтобы его никто не увидел с трассы, все-таки береженного Бог бережет, хоть он в него и не вперил, поднялся на второй этаж и открыл 10 номер с видом на трассу. В комнате не было ничего кроме голых стен и какого-то мелкого бытового мусора. Байкер забился в угол, под окно, и закурил сигарету. Дым окутал его лицо и, плавно высвобождаясь изо рта, наполнял комнату. Перед ним рисовались картинки прошлого, то сливаясь воедино, то рассоединяясь на маленькие фрагменты. Он видел другой «Индиго» – наполненный людьми, приветливым персоналом, а еще молоденькую Кэрол, бегающую в черном платье-униформе и белоснежном кружевном фартуке. Мигающие огни вывески, где «Индиго» мигало ярким теплым оранжевым светом. Кучу машин уставших путников, остановившихся на ночлег и носящегося туда-сюда хозяйского лабрадора, приветливо запрыгивающего на каждого встречного гостя отеля. Он слышал старые добрые песни, которые в этом мотеле крутили с утра и до ночи и смех тех, кто резался в карты на первом этаже, звеня стеклом пивных бутылок.
